Избранное

Тевье. А мы где?

Урядник. А мы теперь – с другой стороны… И наша Анатовка, и хутор Махеповка, и Касриловка… Все теперь за чертой!

Во дворе появляются взволнованные ребе, Лейзер и еще несколько евреев.

Ребе. Здравствуйте, ваше благородие.

Урядник(недовольно). Погоди, мужики. По домам! Я к каждому зайду.

Лейзер. Да разве усидишь, ваше благородие? Это ж деревня. Дурные вести через забор прыгают… Объясните, в чем дело? Тевье, скажи понятно…

Тевье. Что тебе непонятно, Лейзер? Все так просто. Вот пришел господин урядник сообщить мне, что я, оказывается, жил здесь неправильно. И деды мои, и прадеды… Все здесь неправильно в могилах лежат. Потому что есть черта! Прочеркнул господин урядник по земле сабелькой и сказал: вот тут живи, а тут – не моги!

Урядник. Не дело говоришь, Тевель! Зря народ баламутишь… Губерния так порешила, не я… Да у меня приказ: всех вас – в двадцать четыре часа! А я по-людски хочу… Трое суток даю, шоб успели с хозяйством разделаться…

Лейзер. Как – трое суток? Как можно продать лавку за трое суток?

Один из евреев. А дом? А огород?

Мотл. Никуда мы не пойдем! Надо защищаться!! Око за око! Будем драться!

Все зашумели.

Урядник. Тихо! С кем надумали драться? С армией? Армию голыми руками не возьмешь…

Тевье. Почему, ваше благородие? Мы бедные, да не голые… Найдется в хозяйстве кое-что… (Нагнулся к крыльцу, достал топор.)

Урядник(мрачно). Брось, Тевль! Не дури!

Тевье. Ваше благородие, я вас всегда держал за неглупого человека. Дайте совет!.. Вот дуб растет. Его отец сажал, я растил… Как его с собой взять? Корни не выкопать, да и не приживется он на новом месте… Что остается? Рубить?

Урядник. Не знаю, Тевль. Хошь – руби, хошь – не руби! Мое дело сторона!

Тевье(зло)

. Э, нет, господин урядник! Вы тут власть! И не ждите сочувствия. Хоть бочку горилки выпей – совесть не зальешь! Поэтому смотрите! Я сейчас срублю этот дуб, чтоб вы всегда потом могли прийти сюда, посидеть на пеньке, отдохнуть от дел праведных!

Решительно шагнул к дереву, вонзил в него топор.

Ребе. Грех, Тевье! Бог накажет за грехи!

Тевье. Меня? Накажет?! Да разве остались у Него наказания, которые еще не выпали на мою голову?! Все отняли: жену, дочерей, дом, а теперь и землю… Зачем жить дереву, если нет у него листьев и ветвей?! Скажите, ребе! Не знаете? И я не знаю! Боюсь, что и Он не знает. И незачем дереву жить!

Решительно ударяет по стволу, ручка топора ломается. Тевье в отчаянии отбрасывает топор, садится на землю.

Урядник(поднял обломок топорища). Топорище-то… гнилое… (Всем.) Эх, мужики, нашли чего жалеть… Да много ль она дала вам, наша деревня? Земли вершок да пустой горшок!.. Да вам куда ни сошли – хуже не будет. Так что прощайте! И зла на сердце не держите! Налегке – оно легче уходить…

Ушел.

Мотл. А вообще, он прав… Зачем три дня? Что нам собирать три дня?

Первый еврей. Вам просто, Мотл. А у реб Лейзера – лавка.

Лейзер. Что это за лавка при таких покупателях? Смех, а не лавка.

Второй еврей. Тоже верно. И что это, прости господи, за деревня – Анатовка? Ее даже на картах не пишут, потому что название длинней, чем территория.

Мотл. Но мы здесь родились.

Второй еврей. И что? Зачем? Я вообще не знаю, для бедного человека лучше рождаться на белый свет или нет? Как думаете, ребе?

Ребе. Лучше не рождаться. Но не каждому так везет…

Первый еврей. Ну вот, ребе сказал мудрое слово. А теперь скажите: куда идти?

Ребе. Когда Бог сказал праотцу нашему Аврааму: «Изыди из страны своей», разве тот спрашивал… куда?

Второй еврей. Значит, на все четыре стороны… Понятно. А вы что скажете, реб Тевье?

Тевье. Ничего не скажу. Все слова сказаны. Прощаться будем молча.

Садится спиной к дереву, надвигает глубоко картуз, прикрывает глаза. Все тоже опускают голову. Тихо зазвучала музыка. Мотл запел песню об Анатовке. Ее негромко подхватывают остальные.

Картина шестая

Двор перед домом Тевье. Степан заколачивает окна досками. Появляется Федор

.

Федор. Здравствуйте, дядя Степан.

Степан(неприветливо). Здорово!

Федор. А где хозяин?

Степан. Тута.

Федор(оглядев двор). Где?

Степан. Кто?

Федор. Тевль.

Степан. Тевль на кладбище пошел. С дочками.

Федор. А говорите «тута».

Степан. Ты ж про хозяина спрашивал… (Угрюмо стучит молотком.)