Читаем Избранные письма. Том 1 полностью

Дон Педро, Жуан, Бенедикт — персонажи комедии Шекспира «Много шума из ничего», постановка которой не была осуществлена.

[249] Артистка Малого театра Г. Н. Федотова принимала живое участие в судьбе А. Л. Вишневского, который был ее партнером в гастрольных поездках. Она настойчиво рекомендовала этого артиста.

[250] … даже нет «Гувернера». — См. примеч. 7 к письму 46 [В электроной версии — 223].

[251] Роль княжны Мстиславской в «Царе Федоре Иоанновиче» исполняла Желябужская — М. Ф. Андреева.

[252] Первой исполнительницей этой роли была М. Л. Роксанова; М. Ф. Андреева и В. К. Якубенко также играли ее в дальнейшем. М. П. Лилина этой роли не исполняла.

[253] «Школьная молодежь» — ученики драматического отделения Филармонического училища — были заняты в «Царе Федоре», участвуя в народных сценах и играя небольшие роли. Учениками драматического отделения были упоминаемые далее М. А. Михайлов, Б. Е. Карнович, М. Л. Маршанд.

[254] И. А. Тихомиров играл на премьере «Царя Федора» князя Туренина Василия Шуйского играл В. Э. Мейерхольд.

[255] А. Р. Артем в «Царе Федоре Иоанновиче» играл Богдана Курюкова. Роль Голубя-отца на премьере исполнял А. П. Зонов, как того хотел К. С. Станиславский. См. письмо к Немировичу-Данченко от {504} 26 июня 1898 г.: «Артем — Голубь-отец? Уж очень я сроднился с этой богатырской парочкой: Зонов и Грибунин» (Собр. соч., т. 7, с. 137).

[256] По существовавшим цензурным правилам духовные лица не могли быть выведены на сцену, так что текст ролей митрополита Дионисия, архиепископов Варлаама и Иова, Благовещенского протопопа и Чудовского архимандрита был либо сокращен, либо передан другим действующим лицам.

[257] Немирович-Данченко выражает беспокойство по поводу задержавшегося приезда М. А. Самаровой на репетиции в Пушкино.

Эсфирь — мать Уриэля из пьесы К. Гуцкова «Уриэль Акоста». Самарова играла эту роль в Обществе искусства и литературы.

[258] Что-то от Ибсена и что-то от Толстого (франц.). — Ред.

[259] Е. В. Шидловская играла ведьму Виттиху в «Потонувшем коло коле» в спектакле Общества искусства и литературы. Ушла из труппы МХТ до начала сезона. Ее роль была передана А. И. Помяловой. Роль Нериссы, предназначавшуюся ей в «Венецианском купце», играли О. Л. Книппер и В. К. Якубенко.

[260] Боборыкин обещает лекцию — см. письмо 40, где Владимир Иванович поясняет идею утренников для молодежи с небольшими лекция ми перед началом спектакля.

[261] П. П. Гнедич, сотрудничавший в Суворинском театре, где также ставилась трагедия А. К. Толстого, интересовался принципами декорационного решения «Царя Федора» в МХТ. Немирович-Данченко отнесся с вниманием к его письму, поскольку Гнедич считался специалистом в области изобразительного искусства и архитектуры.

[262] Письмо К. С. Станиславского, написанное «после молебна», в архиве Немировича-Данченко не сохранилось. Молебен был отслужен 14 июня 1898 г., перед началом репетиций.

[263] О каких «оппозиционных» поступках Красовского идет речь, не установлено — скорее всего, поведение актера могло быть связано с тем, что от него уходила роль царя Федора, одним из «соискателей» которой он был поначалу в числе прочих кандидатов. И. Ф. Красовский (Кровский) очень разочаровал пригласивших его основателей МХТ. См. примеч. 2 к письму 46 [В электронной версии — 218], а также письмо Станиславского от 26 июня 1898 г. (Собр. соч., т. 7, с. 134 – 135).

[264] Год устанавливается по содержанию письма.

[265] Письмо А. П. Ленского в архивах не обнаружено.

24 июня 1898 г. Немирович-Данченко сообщал Станиславскому: «Получил я письмо от Ленского совершенно унылое. Там есть такие фразы: “Я и тогда уже считал свое дело окончательно погибшим, каким Считаю его и теперь”. И еще: “Прощай! Набирайся сил, и да помогут Вам Аполлон с семью музами. Дирекция охотно уступит эту компанию, {505} т. к. она у нас болтается без дела… Если ко всему этому прибавить, что мы на каждый вечер будем обеспечены полным комплектом полицейского и жандармского нарядов, — чего же еще можно пожелать для искусства?!”

Словом, все письмо написано в тоне человека, озлобившегося на то, что люди, в руках которых такие средства, делают все, чтобы губить театр. С Кондратьевым он не в ладах. Черневского не выносит. Как они там будут устраиваться?

Интересная мелочь: Ленский отказался от всякого вознаграждения за свой новый труд».

[266] «Крыловщина-тарновщина» — обобщенное саркастическое определение репертуара, составленного в духе ходовой драматургии В. А. Крылова и К. А. Тарновского.

[267] Сясык — сын А. П. Ленского, Александр.

[268] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 1479.

Датируется по началу репетиций перед открытием Художественного театра. Место отправления неизвестно.

[269] Год устанавливается по помете А. П. Чехова «98» и по появлению романа «Пекло» в газете «Одесские новости».

[270] Увлеченный созданием Художественного театра, Немирович-Данченко писал Станиславскому 11 июля 1898 г.: «С нетерпением жду срока своего возвращения. Нетерпение это даже мешает мне писать роман».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное