Избранные произведения в 2-х томах. Том 1

— Да, очень печальная. Я с ним был хорошо знаком. Прекрасный, благородный человек. Вот что он мне однажды сказал. Меня позвали к нему как-то в воскресенье утром. С тех пор уже, пожалуй, год прошел. Ну да, это было прошлым маем. Он попросил меня отнести письмо. «Хорошо, — говорю, — я отнесу, но на мне такие опорки, что в них стыдно показаться на люди. Если вы разрешите, я сперва сбегаю домой и попрошу дать мне на этот случай башмаки поприличней». — «Нет, в этом нет нужды, — ответил он, — это не имеет никакого значения, если только вы не промочите ноги». Представляете, он беспокоился о том, чтобы я не промочил ноги! Он сунул мне в руку крону и дал письмо. Когда я уже вышел от него, он вдруг распахнул дверь и побежал за мной, лицо его было таким радостным, что я остановился и поглядел на него; глаза его были полны слез. Он крепко обнял меня, прижал к своей груди, он по-настоящему обнял меня, даю вам слово, и сказал: «Ну, ступайте, старина, несите это письмо. Я не забуду вас. Когда я стану пастором и получу приход, я возьму вас к себе, и вы будете жить у меня. Ну, в добрый час, и да поможет вам бог!» К сожалению, он так и не получил прихода. Но, останься он жив, он бы сдержал свое слово.

— Вы отнесли это письмо?

— Да.

— А фрекен Хьеллан обрадовалась, когда его получила?

— Откуда вы знаете, что письмо было к фрекен Хьеллан?

— Как откуда? Вы же сами это только что сказали.

— Я? Сказал? Неправда!

— То есть как неправда? Вы хотите сказать, что я лгу?

— Нет, извините меня, возможно, вы и правы, но я не должен был этого говорить. Я выболтал это по рассеянности. Нет, неужто я в самом деле это сказал?

— А что такое? Разве он запретил вам об этом говорить?

— Нет, он не запрещал.

— Значит, она?

— Да.

— Хорошо, можете на меня положиться, я никому об этом не скажу. Но вы понимаете, почему он решил умереть?

— Нет. Надо же было случиться такому несчастью.

— Вы не знаете, когда состоятся похороны?

— Завтра в полдень.

Больше об этой истории они не говорили. Некоторое время они сидели молча. Сара просунула голову в дверь и напомнила, что ужин подан. Наконец Нагель прервал молчание:

— Так, значит, фрекен Хьеллан помолвлена? А что из себя представляет ее жених?

— Ее жених — лейтенант Хансен. Бравый офицер и действительно превосходный человек. За ним она будет, как за каменной стеной.

— Он богат?

— Отец его очень богат.

— Коммерсант?

— Нет, судовладелец. Их дом неподалеку отсюда, впрочем, дом у них невелик, но большой им и не нужен, ведь когда сын женится, старики останутся одни. У них, правда, есть еще дочь, но она замужем и живет в Англии.

— Как вы думаете, у старика Хансена много денег?

— Думаю, не меньше миллиона. Но никто этого толком не знает.

Пауза.

— Да, — сказал вдруг Нагель. — Несправедливо устроен этот мир. Вот вам бы хоть немного из этих денег, Грегорд!

— Избави бог, на что они мне нужны! Надо довольствоваться тем, что имеешь.

— Это только так говорят… А теперь мне хочется вас еще вот о чем спросить. У вас, должно быть, не остается времени для другой работы, раз вы разносите уголь? Это ведь ясно. Но я слышал, как вы спросили хозяина, нет ли у него для вас еще какого-нибудь дела, верно?

— Нет, — ответил Минутка и покачал головой.

— Как же нет? Это было внизу, в кафе. Вы сказали, что принесли уголь на кухню и спросили у хозяина, не надо ли еще чего-нибудь сделать.

— А, верно, но на то у меня была особая причина. А вы обратили на это внимание?.. Просто я рассчитывал тут же получить деньги за уголь, но не решился попросить об этом хозяина. Вот поэтому я и спросил его, нет ли еще какой-нибудь работенки. У нас сейчас как раз туго с деньгами, и мы надеялись получить за уголь.

— А сколько вам нужно, чтобы выйти из затруднения? — спросил Нагель.

— Бог с вами, что вы, что вы! — воскликнул Минутка. — Не говорите даже об этом, вы и так помогли нам сверх всякой меры. Речь шла всего о шести кронах. А теперь я сижу с вашими двадцатью кронами в кармане, да воздаст вам за это господь… Дело в том, что мы задолжали лавочнику за картошку и еще кое за что. Он прислал нам счет, и мы с дядей ломали себе голову, как нам раздобыть эти деньги. Но теперь все в порядке, мы можем спокойно лечь спать, а завтра утром проснуться и ни о чем не беспокоиться.

Пауза.

— Ну, а теперь, пожалуй, лучше всего нам будет допить шампанское и на сегодня расстаться, — сказал Нагель и встал. — Ваше здоровье! Надеюсь, мы еще увидимся. В самом деле, вы должны обещать, что непременно навестите меня, я живу, как видите, здесь, в седьмом номере. Благодарю вас за сегодняшний вечер!

Нагель сказал это искренним тоном и пожал Минутке руку. Затем он проводил своего гостя до самых дверей гостиницы и снова, сняв свою бархатную кепку, низко ему поклонился.

Пятясь, Минутка переступил порог и, не переставая кланяться, заковылял вверх по улице. Он был не в состоянии выдавить из себя ни слова, хотя все время силился что-то сказать.

Нагель вошел в столовую и учтиво извинился перед Сарой за опоздание к ужину.

4