Избранные произведения в одном томе

Она долго вглядывалась в меня, прикидывала, до какого предела можно дойти.

— Минуты, или часы, ожидания. Ты знаешь, чем ты займешься, но еще не знаешь с кем.

Она медленно проговорила это.

— Одеваться безо всякого стыда.

— Любопытство: открывать для себя тела, на которых ты сама ни за что не остановила бы свой выбор; брать их в руку, трогать, как только можно…

Она немного помолчала.

— Посмотреться в зеркало, когда на тебе — мужчина, которого ты видишь в первый раз.

Взглянула на меня.

— Заставить его кончить.

— Чувствовать себя ужасно красивой, — сказала Элегантная Дама. — С тобой такое бывало?

— Да, однажды утром, — сказала Юная Невеста.

— Может быть, даже чувствовать, как тебя презирают, — сказала Л., — но не знаю: может быть. Может быть, мне понравится заниматься этим с кем-то, кто меня презирает, не знаю, это, должно быть, очень сильное ощущение, что-то такое, что в жизни с тобой не происходит.

— И много других вещей, какие в жизни с тобой не происходят, — заключила Элегантная Дама.

— Ну а вот теперь хватит, — заявила Л.

— Почему?

— Довольно, перестань.

— Продолжай.

— Нет, на сегодня хватит, — сказала Элегантная Дама.

— Да, — согласилась Юная Невеста.

— Я должна рассказать тебе одну историю. Я обещала Отцу.

— Тебе обязательно это делать?

— Да.

— Лучше расскажи мне историю, — попросила Л.

То была история Отца.

Который в тот бордель хаживал дважды в месяц, скорее по медицинским показаниям, имея целью извергнуть из тела лишние гуморы и поддержать равновесие в организме. В плане эмоций это дело редко выходило за пределы домашних медицинских процедур и осуществлялось среди удовольствия от беседы и в чистоте, сравнимой с чайной церемонией. Бывали даже случаи, когда дежурной медсестре приходилось мягко отчитывать Отца — Не иначе как мы сегодня вздумали лениться, а? — при этом теребя пальцами его член, с великим искусством, но жалкими результатами. Тогда беседа прерывалась, и медсестра брала руку Отца и клала ее себе между бедер — или оголяла грудь и подносила к его губам. Этого хватало, чтобы процедура возобновлялась и достигала цели: Отец вплывал в широкое устье оргазма, совместимого с неисправностью сердца.