ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ В ОДНОМ ТОМЕ

— О Боже! Я дожил до истинно великой минуты! Однажды Штайнер сказал мне, что любовь и месть очень редко приходят к человеку одновременно. И вот я стою здесь, на ступеньках главного женевского почтамта, наслаждаясь и тем и другим — я люблю и я отмщен! Может быть, и Биндинг попал наконец в тюрьму или хотя бы сломал себе ногу!

— Или у него украли все деньги!

— Еще лучше! У тебя неплохие идеи, Рут!

Они спустились по ступенькам.

— Надо идти в самой гуще толпы, — сказал Керн. — Тогда едва ли что-нибудь случится.

— Мы сегодня ночью перейдем границу? — спросила Рут.

— Нет. Сначала тебе надо отдохнуть и отоспаться. Предстоит долгий путь.

— А ты? Разве тебе не надо выспаться? Ведь мы можем остановиться в одном из пансионов по списку Биндера. Вероятно, это не так уж опасно?

— Не знаю, — сказал Керн. — Думаю, ты права. Вообще, у самой границы все не так уж страшно. Я много раз кочевал туда и сюда. В худшем случае нас приведут на таможню. Но даже если бы тут было не совсем безопасно, все равно — вечером я бы, пожалуй, ни за что не ушел без тебя. Правда, днем среди оживленной городской толпы не так уж трудно быть твердым в своих намерениях… Но вот вечером, когда темно, все становится иным… Впрочем, к чему эти разговоры? Ты снова со мной, и как же это я добровольно уйду от тебя! Это просто немыслимо!

— Да я и не осталась бы здесь одна, — сказала Рут.

Глава 16

Керну и Рут удалось незаметно перейти границу. В Бельгарде они сели в поезд, прибыли вечером в Париж и, выйдя из вокзала, не знали, куда бы податься.

— Не робей, Рут! — сказал Керн. — Найдем какой-нибудь небольшой отель. Сегодня уже поздно искать что-нибудь другое, а завтра видно будет.

Рут кивнула. Ночной переход границы и поездка в поезде порядком утомили ее.

— Пойдем в какой-нибудь отель.

В одной из боковых улиц они увидели красную стеклянную вывеску: «Отель «Гавана»». Надпись вспыхивала и гасла. Керн вошел внутрь и спросил, сколько стоит номер.

— На всю ночь? — спросил портье.

— Разумеется, — удивленно ответил Керн.

— Двадцать пять франков.

— За двоих? — спросил Керн.

— Разумеется, — в свою очередь, удивился портье.

Керн пошел за Рут. Портье мельком взглянул на парочку и подал Керну регистрационный бланк. Заметив нерешительность Керна, он улыбнулся и сказал:

— Это не так важно, пишите что угодно.

Керн облегченно вздохнул и зарегистрировался как Людвиг Оппенгейм.

— Вот и хорошо! — сказал портье. — Двадцать пять франков.

Керн заплатил. Мальчик-посыльный повел их наверх. Комната оказалась небольшой, чистенькой и даже не лишенной некоторого уюта. Обстановка состояла из большой удобной кровати, двух умывальников и кресла. Шкафа не было.

— Обойдемся без шкафа, — сказал Керн и подошел к окну. — Вот мы и в Париже, Рут.

— Да, — ответила она и улыбнулась. — Как все это быстро получилось.

— Насчет регистрации здесь, кажется, не очень-то строго. Ты слышала, как я говорил по-французски с портье? Я понял каждое слово.

— Ты был неподражаем! — сказала Рут. — Я бы онемела от страха.

— А ведь ты говоришь по-французски куда лучше меня. Просто я нахальнее, вот и все! А теперь пойдем куда-нибудь поесть. Любой город перестает казаться враждебным, как только ты в нем поел и попил.

Они зашли в небольшое, ярко освещенное бистро, находившееся неподалеку. Зал сверкал зеркалами. Пахло древесной стружкой и анисом. За шесть франков им подали полный ужин и графин красного вина в придачу. Несмотря на дешевизну, вино оказалось отличным. Весь день они почти ничего не ели. Вино ударило им в голову, и, разомлев от усталости, они вскоре вернулись в отель.

В вестибюле у стола регистрации стояла девушка в меховой шубке и слегка подвыпивший мужчина. Они разговаривали с портье. Девушка, хорошенькая и искусно накрашенная, окинула Рут презрительным взглядом. Ее спутник, куривший сигару, не посторонился, когда Керн попросил ключ.

— Кажется, здесь довольно шикарно, — сказал Керн, когда они поднимались по лестнице. — Ты заметила, какая на ней шубка?

— Заметила, Людвиг. — Рут снисходительно улыбнулась. — Самая обыкновенная имитация. Кошачий мех. Такая шубка стоит не намного дороже добротного суконного пальто.

— Никогда бы не подумал. Решил, что это настоящая норка.

Керн повернул выключатель. Рут бросила на пол сумку и пальто, обняла его и прижалась щекой к щеке.

— Я очень устала, — сказала она, — устала, и счастлива, и немного боюсь. Но усталость перевешивает все остальное. Помоги мне и уложи в постель.

— Да…

Они улеглись рядом в темноте. Рут положила голову на его плечо и, вздохнув глубоко, как ребенок, сразу уснула. Некоторое время Керн лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к ее дыханию. Потом он тоже заснул.

Что-то разбудило его. Он мгновенно привстал и насторожился. Из вестибюля доносился шум. Его сердце замерло. Полиция, решил он. Соскочив с постели, подбежал к двери, приоткрыл ее и выглянул в коридор. Внизу бранился какой-то мужчина. В ответ раздавался разъяренный и визгливый женский голос. Немного спустя в коридоре появился портье.

— Что случилось? — взволнованно спросил Керн через дверную щель.