Избранные произведения в одном томе

Предмет оказался неожиданно тяжелым. Толлер поднес его ближе к свету и поразился странному цвету и блеску полированной поверхности — белой, но не просто белой, а похожей на море, когда на рассвете волны отражают лучи низкого солнца. Предмет был обкатанный, как галька, но не круглый. Он напоминал миниатюрный череп, детали которого стерлись со временем.

— Что это? — спросил Толлер. Далакотт покачал головой:

— Не знаю. Никто не знает. Много лет назад я нашел его в провинции Редант на берегу Бес-Ундара, и никто так и не смог объяснить мне, что это такое.

Толлер обхватил теплую вещицу, и его большой палец вдруг сам. собой стал скользить кругами по гладкой поверхности.

— За одним вопросом следует другой, сэр. Почему вы дарите его мне?

— Потому что, — Далакотт улыбнулся Толлеру странной улыбкой, — это он свел меня с твоей матерью.

— Понятно, — механически сказал Толлер. В сущности, он сказал правду. Слова генерала были подобны волне, окатившей воспоминания Маракайна. В одно мгновение очертания берега изменились, но новая картина была все же не абсолютно незнакомой. Догадкам Толлера был необходим лишь толчок, чтобы превратиться в уверенность.

Последовало долгое молчание, изредка нарушаемое щелчком, когда масляный жук налетал на трубку с огоньком лампы и соскальзывал в резервуар.

Толлер серьезно смотрел на своего отца, пытаясь почувствовать хоть что-нибудь, но внутри у него все словно омертвело.

— Не знаю, что сказать вам, — признался он наконец. — Это случилось так… поздно.

— Ты еще не знаешь, как поздно. — Лицо Далакотта вновь стало непроницаемым, и он поднес чашу к губам. — У меня было много причин — и не все сугубо эгоистичные, — чтобы не признавать тебя, Толлер. Ты не обнимешь меня… один раз… как обнимают отца?

— Отец. — Толлер встал и сжал в объятиях прямое, как меч, тело старика. В этот короткий миг он уловил в дыхании отца чуть заметный запах специй. Он взглянул на чашу, и страшная догадка мелькнула в мозгу. Когда мужчины отошли друг от друга и сели, у Толлера защипало глаза.

Далакотт невозмутимо продолжил разговор:

— Скажи теперь, сынок, что с тобой будет дальше? Колкоррон с новым союзником, птертой, одержал славную победу. Солдатская работа практически закончена, что же ты планируешь на будущее?

— Кажется, я не думал, что для меня возможно будущее. Было время, когда Леддравор собирался лично прикончить меня, но что-то произошло, не знаю, что именно. Он отправил меня в армию, видимо, понадеявшись, что меня убьют хамтефцы.

— У него, знаешь ли, много забот, — сказал генерал. — Надо было ограбить целый континент в порядке подготовки к строительству миграционного флота короля Прада. Возможно, Леддравор просто забыл о тебе.

— Зато я не забыл о нем!

— Это что, до смерти?

— Я так думал. — Толлер вспомнил кровавые следы на светлой мозаике, но это видение заслонили картины резни. — Теперь я сомневаюсь, что меч отвечает на все вопросы.

— Рад слышать это от тебя. Хотя душа у Леддравора и не лежит к плану переселения, он, возможно, лучше всех способен успешно довести его до конца. Может быть, все будущее нашей расы лежит на плечах Леддравора.

— Я знаю, отец.

— И, конечно же, можешь решить свои проблемы без моего совета. — Губы генерала чуть дернулись. — Пожалуй, мне было бы приятно держать тебя рядом. Ну, так что ты ответишь на мой первый вопрос? Неужели ты ни о чем не мечтаешь?

— Я хотел бы повести корабль на Верхний Мир, — сказал Толлер. — Но, по-моему, это пустая мечта.

— Почему же? У тебя влиятельная семья.

— Мой брат — главный советник по строительству небесных кораблей, но принц Леддравор ненавидит его почти так же, как меня.

— Ты действительно хочешь пилотировать небесный корабль? Подняться в небеса на тысячи миль? Полагаясь только на шар с газом, несколько веревок и кусочки дерева?

Толлера удивил вопрос.

— Почему же нет?

— Поистине новое время выдвигает новых людей, — тихо сказал Далакотт самому себе и добавил более оживленно: — Тебе пора, а я должен написать письма. У меня есть некоторое влияние на Леддравора и очень большое — на Карраналда, главу Воздушных Сил. Если у тебя имеются нужные способности, ты станешь пилотом небесного корабля.

— Не знаю, что и сказать, отец… — Толлер встал, но не уходил. Так много произошло за несколько минут, и собственное равнодушие наполняло его чувством непонятной вины и беспомощности. Однако какой удар — повстречаться и проститься с отцом на одном дыхании!

— Не нужно ничего говорить, сынок. Только поверь, что я любил твою мать и… — Далакотт замолчал и удивленно оглядел палатку, словно почувствовал присутствие постороннего.

Толлер встревожился.

— Тебе плохо?

— Пустяки. В этой части планеты ночь слишком длинная и темная.

— Может быть, если ты ляжешь… — сказал Толлер, порываясь подойти.

Генерал Далакотт остановил его взглядом.

— Ступайте, лейтенант.