Избранные произведения в одном томе

Корабль мягко опустился в снег. Посадка прошла удачно — они подгадали в самый снегопад. Люк во входном шлюзе отъехал в сторону, и сквозь мельтешащуюся пелену им открылась узкая котловина, окруженная скалами. На дне ее росли древние вечнозеленые деревья — кроны их были густо укутаны снегом. Спартак удовлетворенно прикинул — продлись снегопад еще несколько часов, и от корабля следов не останется. Вокруг стоял предрассветный полумрак, было тихо, только справа едва слышно доносился рокот морского прибоя.

Он полной грудью вдохнул воздух родины. Закружилась голова, он наклонился и попробовал снег на вкус. Он был сладок. Или ему так показалось? Только без слюнтяйства, приказал он себе и невольно обтер выступившие слезы.

Эсконел! Мать родная, я на Эсконеле! Ничего, родимая, не долго тебе еще страдать.

Стоявшие рядом братья тоже помалкивали — каждый наособицу. Тиорин обвел взглядом едва проступающие вершины скал — там, в расселинах, вцепившись в камень корнями, извивались пушистые игольчатые растения. Викс что-то бормотал про себя, потом приблизился к ближайшему дереву и костяшками пальцев постучал по стволу.

Первой нарушила молчание Джюнора. Она тихонько, дрожащим голосом прошептала:

— Простите меня. Все вы!.. Если бы я знала, чем для вас является родина, я бы никогда… Спасибо, всем вам спасибо за то, что убедили меня, что в жизни, кроме ненависти и злобы, есть что-то драгоценное, невесомое… Я не знаю, как еще сказать…

Она так и не закончила — и ладно! Викс, стоявший рядом, обнял девушку за плечи.

— Тебе просто еще не встретился мир, достойный любви. Верю, Эсконел тебе понравится, может, здесь ты найдешь частичку… Знаешь, как невыносимо жить без собственного дома.

Мутантка кивнула, и две маленькие слезинки скатились по ее бледным щекам.

— Надо уходить отсюда, — ворчливо напомнил Тиорин. — Викс, замаскируй машину, включи систему наблюдения и поставь мины-ловушки.

— Будет сделано, — отозвался средний брат и вновь полез во входной шлюз. Скоро корабль был поставлен на расчалки, на них натянули тент из особого материала — еще полчаса такого снегопада, и на месте посадки останется только невысокий холм.

Уже по пути в город Викс объяснил:

— Место надежное, здесь не бывает охотников и рыбаков. Зимой сюда вообще никто не сунется.

Он шагал первым, в руках держал оружие. Шли они след в след — по крайней мере, старались так идти.

— Корабль тоже способен за себя постоять, — продолжал рассказывать Викс. — Прежние хозяева оказались предусмотрительными людьми и нашпиговали корпус всякими хитрыми штучками, так что никто не сумеет подойти к кораблю ближе чем на расстояние вытянутой руки.

Через час они выбрались из котловины на скалистый откос. Здесь идти было легче — ветер сдувал падающий снег, кружила метель, подгоняла в спину. Скоро они добрались до дороги, на которой отпечаталось много следов, так что им шагать стало полегче. Вот только Джюнора совсем замерзла, ветерок пробирал до костей. Она брела в старой университетской рясе Спартака, спускавшейся до пят. Капюшон был обужен, и все равно девушка не могла сдержать дрожь. Ей предлагали одежду, помощь, но она решила держаться до конца. Примерно час спустя Викс неожиданно поднял руку и остановился. Все сгрудились возле него — склонились над лежащим в снегу человеком.

— Поздно, — сказал Викс. Все остальные промолчали. Эта первая встреча с погибшим живым существом навеяла на них грустные размышления. Это был старик, очень древний. Он, по-видимому, присел передохнуть, потом уже сил не хватило подняться. Так и заснул в снегу.

Спартак некоторое время смотрел на мертвеца, потом неожиданно заявил:

— Печально, но ничего не поделаешь. Ему уже ничего больше не потребуется, а нам пригодится. — С этими словами он принялся снимать с него одежду.

Тиорин попытался было возразить, однако Спартак и слушать его не стал:

— Старику уже все равно, а ты, если такой сердобольный, отдай свою куртку Джюноре.

Не получив ответа, он продолжил свое занятие, и скоро Джюнора стала совершенно похожа на пугало. Более живописных лохмотьев никому из них не приходилось видеть. Викс выразил сомнение:

— Неужели ее в таком виде в город пустят?

— Как раз в таком и пустят, — заверил его Спартак. — Если не веришь, то давай побьемся об заклад.

Затем он похоронил старика — оттащил тело за ближайшие кусты и там забросал снегом. Вернувшись на дорогу, очистил ладони и, как ни в чем не бывало, предложил:

— Ну что, пошли?

Тиорин только хмыкнул. Теперь все они стали держаться поближе к Спартаку, особенно девушки. Так, гурьбой, и вошли в город.