Избранные произведения в одном томе

Судя по всему, их здесь и не было. Не считая нескольких жуков, вялых от холода, ничто в часовне не говорило о том, что в ней обитает кто-то живой или мертвый. Мы осторожно прошли по проходу между скамьями, но все было спокойно. Так же спокойно было и на душе — без всякого трепета перед сверхъестественным.

Мягкое свечение портала было трудно увидеть даже во тьме. Как и сказала Ноябрь, он лежал в дверях между главным святилищем и небольшой ризницей в дальнем конце часовни. Мне показалось, что верующим было очень некстати иметь в самом сердце монастыря портал, который реагирует на изображение змеи. Будь у священника татуировка или брошка в виде наги, или даже детский рисунок змейки, войдя в святая святых, он оказался бы посреди Сигила. Неудивительно, что этот культ так и не преуспел.

— Как ты думаешь, куда он нас приведет? — послышался из темноты шепот Иезекии.

— С нашей-то удачей, — ответил я, — это может быть домна Большой Литейной.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — сказал Иезекия раздражающим тоном, — но ты вошел в столп огня в окружении сотен живых мертвецов всех мастей. И ты еще беспокоишься о какой-то там домне?

— Да ну тебя, пень, — сказал я с досадой и, стиснув набросок кобры, ступил в портал…

…и оказался в пустой комнате с заплесневевшими стенами и единственным окном за решеткой. Мебели не было, а напротив окна лежала куча мягкой соломы. Мой нос подсказывал, что она находится здесь так долго, что начала превращаться в труху. К острому запаху гнили примешивался бьющий в нос аромат ночного горшка, который не опорожнялся несколько дней.

И все же, несмотря на зловоние, комната поразила меня одним примечательным зрелищем. На куче гнилой соломы в совершенном спокойствии сидела почтенных лет женщина орк в богато украшенном, атласном подвенечном платье. Когда-то это платье, наверное, стоило уйму денег — его корсаж был искусно украшен бисером и изящной вышивкой. Однако от времени ткань пожелтела и приобрела множество пятен самого разного происхождения.

Старая женщина орк была ничуть не расстроена состоянием своего наряда. Напротив, лицо ее украшала кроткая улыбка, а руки мирно покоились на коленях, как у дебютантки, невозмутимо ожидающей приглашения на танец. Когда позади меня из портала вышли Уизл и Иезекия, женщина встала и сделала вежливый реверанс, как будто люди материализовались в ее нищенском будуаре чуть ли не каждый день.

— Ваши величества, — промолвила она. — Я столько времени ждала вашего появления. Столько времени. Вы решили, кто из вас будет на мне жениться?

Иезекия чуть не прыгнул обратно в портал, но я успел его остановить.

— Вы ошиблись, уважаемая госпожа, — Уизл отвесил женщине поклон с изяществом, достойным ее реверанса. — Мы не из королевского рода и не годимся в супруги.

— Ах, так вы здесь инкогнито, — улыбнулась она. — Как это мило. Но я так долго ждала вас… и так трудно было хранить присутствие духа все эти мучительные дни и ночи. Вне всякого сомнения, вас задержали драконы?

— Что-то вроде того, — пробормотал я, однако, мое внимание было приковано к виду, который открывался из грязного окна за решеткой. Там находилась широкая, мощеная булыжником улица, пара ветхих домов и очередь человекоподобных и прочих существ, мрачно стоящая в первых сумерках у самого здания. Что-то в этой очереди мне показалось знакомым: молодые пары с детьми, которые бились в припадке; более пожилые с носилками, на которых лежали тихие, как покойники, старики; мужчины, которые умоляли видимых только им чудовищ; и женщины, которые дергались при любом звуке, будто он вонзался в них, как игла…

И тут я узнал ее и сразу понял, где мы находимся.

— Это Привратная Обитель, — сказал я Уизлу.

Гном кивнул, словно тоже подумал об этом, но Иезекия переспросил:

— Привратная Обитель?

— Пристанище тех, чей разум поврежден, — ответил Уизл. — Значит, мы и вправду вернулись в Сигил, — добавил он, но голос его выдавал, что Привратной Обители он бы предпочел пропитанные кровью улицы Плэйг-Морта.

Выражение лица Иезекии сказало, что он почувствовал что-то похожее.

— Лучше уйти отсюда, — пробормотал он.

— Ваши величества, прошу вас! — воскликнула старая женщина. — Вы не можете… — Ее взволнованный голос оборвался, и на лице вновь появилась спокойная улыбка. — Ну конечно, вы возьмете меня с собой.

— Уважаемая госпожа, — начал Уизл, но она прикрыла ему рот своей морщинистой рукой, заставив его замолчать.

— Я все понимаю, — сказала она. — Длинные языки разболтают, что юная и беззащитная девушка путешествует без эскорта, в компании трех статных принцев. Но я ждала… Я так долго ждала… и люди уже наговорили столько жестоких вещей. Они пытались сказать мне… они утверждали, что я… глупа. — Ее руки были по-прежнему сложены впереди, но костяшки пальцев побелели, когда она сжала ладони. — Прошу вас, ваши величества… Ведь я так ждала… Я носила это платье… Оно… я откладывала на него каждый фартинг, ведь я знала, что вы появитесь… и женитесь на мне.