Избранные произведения в одном томе

Неплохая должность — престижная, но не обременительная. У меня все равно бы в изобилии оставалось свободное время, чтобы играть на скрипке и путешествовать в глубь полуострова, зарабатывая деньги на праздниках. Мне бы не позволили выйти замуж за Каппи, но он мог бы оставаться моим любовником, постоянным любовником, к тому же нам не пришлось бы ютиться в тесной, провонявшей рыбой хижине — дом жрицы достаточно просторен. А поскольку я была бы не замужем, то считала бы себя свободной для отношений с Йоскаром, которого вполне могла бы встретить, отправившись со своей скрипкой на Юг.

Неужели вам пришло в голову, что я более святая, чем моя мужская половинка?

Поскольку я была в своем мужском теле, приходилось притворяться мужчиной. И я остановилась на пороге хижины, размышляя, как бы поступил он — постучал бы в дверь или ввалился бы без предупреждения. Он гордился тем, что его считают джентльменом, но лишь в тех редких случаях, когда оказывалось, что существует более одного варианта поведения. Я решила постучать, затем войти, не дожидаясь приглашения, — хотя мне это и казалось явным проявлением невоспитанности, но я не хотела, чтобы Каппи заподозрила во мне кого-либо, кроме моей бестактной мужской половинки.

Я постучала, вошла и сказала:

— Привет.

Лита сидела в кресле-качалке возле очага, Каппи — на полу неподалеку от нее, поджав колени к груди. Очевидно, они разговаривали о крайне важных вещах, не терпящих отлагательства, и, когда повернулись ко мне, вид у них был скорее удивленный, чем раздосадованный тем, что их прервали.

— Ты разве не собирался назад на болото? — спросила Каппи почти шепотом — похоже, ей просто не хотелось говорить громче.

— В этом нет никакого смысла, — ответила я. — Как ты и сказала Хакуру, уток мы уже не поймаем, поскольку Стек уничтожила наши сети. Вот я и подумал — чем сидеть там и ничего не делать, лучше я вернусь и поговорю с тобой…

Лита пошевелилась в кресле.

— Если вам нужно остаться вдвоем…

— Нет. — Каппи положила ладонь на колено Литы, удерживая ее на месте. — Сомневаюсь, что Фуллин действительно хочет поговорить.

Не отводя от меня взгляда, она застегнула несколько верхних пуговиц рубашки.

— Послушай, — сказала я с видом оскорбленного достоинства, — когда я говорю, что хочу поговорить, — значит, я хочу поговорить. Если бы Стек не помешала нам на болоте, я бы сделал это там.

— Думаешь, я тебе поверю? Ты избегал меня месяцами…

— И не хочу больше избегать, пока не стало слишком поздно. Послушай, Каппи, я уже много недель думаю о том, что сегодняшней ночью нужно окончательно все решить. Я думал, мы будем одни на болоте и никто нам не помешает…

— Мы одни каждую ночь, Фуллин. Эта хижина только наша.

— Нет — дети все время здесь. Но сегодня Ваггерт у моего отца, а Пона с твоей семьей. Это наш шанс.

— Не беспокойтесь обо мне, — сказала Лита, положив маленькую, почти детскую руку на плечо Каппи. — О том, что значит быть жрицей, мы можем побеседовать и в другой раз.

— Но…

— Я не собираюсь умирать, пока ты не вернешься. — Старушка укоризненно улыбнулась. — А для вас с Фуллином очень важно все решить до завтра. Вы и сами это знаете.

— Конечно, — согласилась я. — Главное, чтобы завтра у нас не было причин злиться друг на друга.

Каппи уставилась на меня, явно думая о том, не замышляю ли я какую-нибудь хитрость. Я встретила ее взгляд со всей искренностью, какую только смогла изобразить, предупреждая себя о том, что следует быть осторожной: хоть на ней и была мужская одежда, эта Каппи — вовсе не тот мужчина, которого я знала прежде.

— Хорошо, — вздохнула она. — Поговорим.

— Вам следует не только говорить, — сказала Лита, вставая. — Вы должны также и слушать друг друга. — Она шагнула к двери, затем снова повернулась к Каппи. — И если ты в конце концов решишь, что хочешь выбрать мужское Предназначение, поступай так, как считаешь нужным для себя. В поселке есть и другие женщины, любая из которых может стать жрицей.

— Конечно, — кивнула я. — В конце концов, может получиться и так, что моим Предназначением станет женщина. Тогда и я смогу стать жрицей.

Я беззаботно рассмеялась, в надежде, что они не воспримут мои слова слишком всерьез, но обе посмотрели на меня так, словно были вовсе не уверены в том, что я шучу.

— Что ж, — сказала Каппи. — Говори.

Я глубоко вздохнула. Она стояла возле двери, которую только что закрыла за Литой. Я прислонилась к остывшему каменному очагу у противоположной стены — почему-то мне казалось, что я-мужчина имел привычку часто к чему-то прислоняться, мужчинам это свойственно.

— Просто я хотел сказать… — начала я, — этот год был не слишком удачным для нас, верно?

— Как утверждение, что торнадо — это не слишком спокойная погода.

— Но не так все было и ужасно, — возразила я. — Каким-то образом мы ведь уживались? И все-таки… как ни тяжело мне это признать, но когда я — парень, то веду себя страшно глупо. Как эгоист. Порой даже сам себе бываю противен. Понятия не имею, почему женщины вообще… ладно, неважно. В прошлом году было намного лучше, правда? Когда ты была парнем, а я — девушкой.