Избранные произведения в одном томе

Между прочим, я вдруг осознал, что мне точно известно: подобные форсированные методы обучения в семи процентах случаев приводят к различным формам шизоидности, а изредка и к настоящей шизофрении. Ну, удружил мне дядя! Шизофреник в джунглях на Дикой территории в самом скором времени перестанет быть шизофреником и станет просто ужином для первого крупного хищника. Ну, или завтраком.

Время от времени я сдвигал на глаза ноктовизор. Вообще-то зеленый диск освещал немного лес вокруг себя, да и толика света Карлика все-таки пробивалась сложными путями сквозь листву, так что, когда мои глаза привыкли к темноте, я довольно уверенно различал деревья в радиусе нескольких десятков шагов, но хотелось-то большего! Вдруг я буду обнаружен раньше, чем сам обнаружу… кого? Разумных сороконожек? Нет, скорее всего, все-таки людей. Людей Икс — назовем их так. Согласно теории вероятностей (я вдруг осознал, что знаю ее), хозяева этих Врат, скорее всего, люди, а не сороконожки. Это наверняка интереснее и, возможно, опаснее. Во всяком случае, возможны варианты. С инопланетными сороконожками какой разговор? Поймать членистоногое в прицел и плавно, без рывка утопить спусковой крючок, вот и вся беседа. А не лезь без спросу в дом к гуманоидам!

Страха я не испытывал. Как говорил Фигаро, трепетать — это последнее дело. Когда поддаешься страху перед злом, то уже начинаешь чувствовать зло страха. Витиевато, но верно. Прежде чем убить врага, убей свой страх, упрости себе задачу. Это для боязливых. А если страха нет и не было, то задача и так довольно проста.

После ноктовизора я видел хуже, но через несколько минут чувствительность сетчатки восстанавливалась. В течение этих минут я здорово нервничал, что помогало мне бороть сон, но сильно выматывало. Вдруг Люди Икс появятся как раз тогда, когда я не буду стопроцентно готов к встрече?

Наверное, я отроду везучий — они появились как раз тогда, когда на мне был ноктовизор. И я заметил их первым.

Просто зеленые тени, скользящие меж зеленых стволов. Это были люди, во всяком случае, гуманоиды, но я поначалу принял их за помехи — уж очень быстро они двигались. И звук шагов был, честное слово, как от сороконожек, если представить себе сороконожку размером с человека. Не «топ— топ-топ», а «фр-р-р». Только что три фигуры появились в поле моего зрения, раздалось «фр-р-р» — и вот они уже стоят перед Вратами, настороженно оглядываясь. Я вжался, молчу и дышу через раз.

Один из Людей Икс шагнул во врата. Тут-то мое везение и кончилось.

Зараза всхрапнула.

Две зеленые фигуры мгновенно отпрянули в разные стороны, и я увидел короткую, больно резанувшую по глазам вспышку. По мне стреляли!

Нет, не по мне… Позади меня с шумом обрушилась Зараза. Обернувшись, я увидел в зеленом крупе валящейся набок лошади ярко-зеленое идеально круглое пятно. Дыру, а не пятно! Такую же дыру, как в стекле дядиной спальни! Так вот кто убил Джафара…

Наверное, я остался незамеченным — иначе трудно объяснить, почему оба чужака на миг замерли, опустив оружие, а потом стремительно двинулись в мою сторону. Кажется, спринтерский бег заменял им осторожные шаги охотников, подстреливших в лесу неведомо что.

Я выстрелил в правого, не особенно надеясь попасть, однако попал. Чужака швырнуло назад. Свинцовый гостинец из отцовского ружья не пришелся ему по вкусу, а мне показал, что не бесплотные тени мелькают в лесу, а существа из плоти и костей, только почему-то невероятно проворные. Выстрелив, я откатился — и очень правильно сделал, потому что седло, за которым я прятался, вздрогнуло. Наверное, в нем тоже образовалась аккуратная дыра. Оглушительно сработал один из «сторожков». Не соображая, что делаю, я привстал на колено и начал посылать в мельтешащую цель пулю за пулей.

— За Джафара! За Джафара! Что, не нравится?

Кажется, я еще что-то кричал. Кажется, изрыгал грязные ругательства. Не помню. Зато помню, что последнюю пулю я выпустил уже во Врата, мгновением раньше скрывшие моего противника. Он сбежал! Мой враг, обладающий куда лучшим оружием, чем я, и феноменальной скоростью реакции, трусливо покинул поле боя! Смылся, спасая свою шкуру! Я метнулся к Заразе — она была мертва. Мертвее не бывает. Тогда дрожащими от гнева и возбуждения пальцами я вновь набил до отказа подствольный магазин и кинулся к Вратам. Убью! Перестреляю, сколько смогу, этих проворных, а там будь что будет…

Врата отбросили меня, словно упругая мембрана. Опять, как в тот раз.

Я не поверил им — и снова они меня отбросили. Нельзя тебе, мол, сюда.

Им, значит, к нам можно, а нам к ним нельзя?!

После того как я несколько раз пнул Врата ногой, сопроводив пинки бессвязными и очень нелитературными выкриками, мне немного полегчало. Оглянулся. Отброшенный моим выстрелом гуманоид лежал на спине, разбросав руки, а посередине груди у него была дырка как раз под калибр отцовского ружья. Хороший выстрел. Косясь на Врата, я снял ноктовизор, подождал немного, чтобы глаза привыкли к темноте, и приблизился к покойнику.

Передо мной лежал не просто мертвый гуманоид. Передо мной лежал человек.