Избранные произведения в одном томе

На этой горе лежало заклятие! Я чувствовал это и ясно понимал — может быть, впервые с такой ясностью. Вероятно, внезапный страх отразился на моем лице, так как Дик пристально посмотрел на меня и сказал:

Не переживай, старина! В любом случае удача не отвернется от тебя. Я не могу вообразить большего счастливчика, чем ты!

Все так, старина, — ответил я. — Но, боюсь, грядет нечто страшное. Я не буду полностью счастлив, пока Нора, да и все мы, не отправится в другие края. Гора пугает меня.

Да что с тобой? Ты только что купил эту гору, зачем тебе мчаться прочь от нее?

Наверное, это звучит глупо, Дик, но мне вдруг вспомнились слова — вспомнились и все крутятся в голове: «Гора удерживает и не отпускает».

Дик рассмеялся:

Ну, Арт, это не моя вина и не вина мистера Кейси, если гора тебя удерживает. Она теперь твоя, каждый ее акр. Если ты не совершишь ошибку, в скором времени ты сумеешь превратить ее в одно из лучших поместий Ирландии, достойное прекраснейшей дамы! Разве я произнес недостаточно прекрасную речь?

Слова Дика заставили меня устыдиться собственного страха и сомнений, я собрался с силами и продержался бодро до тех пор, пока мы не добрались до места и не пожелали друг другу доброй ночи.

Глава 16

МРАЧНОЕ ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ

Не могу сказать, что наступившая ночь была для меня безмятежной. Порой мне удавалось позабыть тревоги, погрузившись в мысли и мечты о Норе, о нашем будущем, и я был счастлив. Но заснуть мне удавалось лишь на короткие периоды, и сны мои больше напоминали кошмары.

Центром всех снов, естественно, была гора Ноккалтекрор, однако я сам не понимал до конца, почему она должна была представать исключительно в ужасном свете. Во снах гора появлялась в неблагоприятных или неестественных обстоятельствах. Сперва я оказался там в потоке желтого лунного света, на самой вершине. И рядом со мной был огромный змей — в драгоценной, причудливо сиявшей короне. Лицо змея было похоже на физиономию Мердока.

Сейчас я могу без особого труда оглянуться назад и найти основания для тех снов и мыслей. Змей с бакенбардами, столь отчетливо мне пригрезившийся, служил иллюстрацией к легенде, которую я услышал в первый грозовой вечер в этих краях, свет, исходивший от короны, тоже был частью предания, как и многие другие детали видения. Постепенно в моем сне пространство расширялось — я видел уже всю гору, она дрожала, оттого что гигантский змей обвивал ее кольцами под поверхностью и то сжимал, то ослаблял хватку. Каждое его движение приводило к изменению в очертании болота. Потом из темных теней появились французские солдаты, сопровождавшие установленный на лафет сундук. Они брели в мрачном молчании, а затем исчезли внутри горы. За ними крался Мердок, а когда они окончательно скрылись, к нему присоединился Мойнахан — он возник словно из ниоткуда, самым загадочным образом. Вдвоем они двинулись вдоль кромки болота, как вдруг старик с воплем провалился в трясину и, воздев в отчаянии руки, погрузился в глубину. В следующий момент мы с Норой шли рядом — и тут перед нами возникло перекошенное от злобы лицо Мердока на змеином теле, и кольца гада обвились вокруг нас. Одним рывком змей извлек Нору из моих объятий и уволок в болото, а я беспомощно смотрел ей вслед и ничего не мог поделать.

Затем наступил черед последнего из этих снов: мы с Норой сидели на нашем камне на Полях Утесов, мы были счастливы, смеялись. Сияло солнце, пели птицы, мы держались за руки, сердца наши бились в унисон. Внезапно раздался страшный гул, как при сходе лавины, а вслед за ним шум, как от хлопанья множества крыльев. Мы в испуге невольно прижались друг к другу, оглядываясь в поисках причины. И тут поверх утесов мы увидели надвигающуюся темную массу болота — омерзительно пахнувшую, гадкую, огромную. Она уже почти вплотную надвинулась, когда я прижал Нору, чтобы мы могли умереть вместе, крик ужаса пронзил мой слух, а невероятная мощь потока, наполненного змеями, подхватила нас и понесла к морю!

Я проснулся от собственного возгласа — столь громкого, что переполошил других постояльцев отеля. Первым был Дик, который вбежал в комнату и застал меня стоящим у кровати, белым от страха, еще не понимающим, где и как я оказался.

— Что с тобой, дружище? О, да у тебя, похоже, был настоящий кошмар! Спокойно, все нормально, это всего лишь сон.

По мере того как он говорил, я приходил в себя и осознавал границу между сном и реальностью. Мир возвращался в нормальное состояние. Я зажег свечу, оделся — я сомневался, что смогу снова уснуть. Оставшись один, я взял книгу. Как обычно бывает в такой ситуации, чтение отвлекло и помогло преодолеть волнение. Я почувствовал, как веки тяжелеют, и стал засыпать.

Вдруг в мою дверь постучали. Я очнулся — из окна в комнату лился дневной свет, книга упала на пол, я лежал на кровати одетый. Меня, как выяснилось, разбудил слуга с сообщением, что мистер Сатерленд ждет меня за завтраком. Я передал, что спущусь минут через пять — этого было достаточно, чтобы умыться и привести себя в порядок. Дик дружески приветствовал меня.