Избранные произведения в одном томе

Почувствовав прилив вдохновения, Эрик начал прикидывать в уме возможные направления исследований. Но Чудовище внезапно остановилось, и это заставило его вспомнить о том положении, в котором он находился в данный момент: безо всякого оружия, если не считать сильной правой руки и пары копий. И если он хочет оказать какое-нибудь сопротивление, прежде чем его разорвут на куски, ему надо подготовиться.

Они оказались там, куда направлялось Чудовище, и зеленая веревка начала опускаться. Эрик дотянулся до копий за спиной и после небольшого колебания выбрал легкое для правой руки и тяжелое — для левой.

Если ему представится возможность, и голова твари достаточно низко склонится к нему, он метнет легкое копье, а тяжелым будет обороняться от всяких инструментов и орудий, которые Чудовище попробует к нему применить. Впрочем, особых надежд он не питал: расстояния были слишком велики для меткого броска, и сила, которой он собирался противостоять, во много тысяч раз превосходила его собственную.

Но он был Эриком-Оком, воином Человечества.

Эрик взглянул вниз. Как ни странно, он не заметил под собой ровной белой поверхности. Вместо этого там была клетка! Его просто перемещали из одного места в другое.

Эрик с облегчением вздохнул. Он уже собирался отправить копья за спину, но в это мгновение ноги его коснулись пола точно посередине клетки, и веревка взвилась вверх. Эрик внимательно огляделся.

И только копья, которые он держал в руках, спасли ему жизнь, когда внезапно на него набросилась обнаженная девушка.

Часть III. О мыслителях и мудрости

Глава 18

Пока он висел на веревке, клетка казалась пустой. Стоя посредине, предоставленный самому себе, Эрик начал неторопливо оглядываться. И вдруг за спиной послышался решительный топот ног, чуть более легкий, чем звук шагов воина…

Эрик повернулся с вежливой улыбкой на губах и приготовился произнести приветствие… и онемел.

Потому что на него кинулась абсолютно обнаженная девушка в облаке светло-каштановых волос, которые струились по ее плечам и ниспадали на бедра. В руке она сжимала тяжелое копье с невероятно длинным наконечником. Острие копья было наделено прямо в живот Эрика. Девушка наступала быстро.

Совершенно инстинктивно Эрик парировал удар одним из своих копий.

Девушка отступила на шаг, окинула его взглядом и снова бросилась вперед. И снова Эрик отразил удар, хоть и с большим трудом: копье прошло рядом с его горлом на расстоянии в половину ладони.

Она атаковала снова и снова, и он неутомимо парировал ее удары. Эрику казалось, что он помешался, — все происходящее походило на страшный сон, который мог присниться в коридорах после сытной трапезы. Как это женщина могла владеть оружием? Как она могла сражаться с воином?

Она не собиралась сдаваться. Она, все всяких сомнений, намеревалась прикончить его. Ее глаза были сосредоточенно прищурены, от напряжения она прикусила кончик языка. Девушка выискивала в защите Эрика незащищенное, уязвимое место и нападала снова.

А Эрик, используя копье как дубинку, только отбивал удары.

Как же ему ее остановить? Он не мог использовать оружие — боялся, что случайно ранит или даже убьет девушку. Во что бы ты там ни верил, в Чуждую Науку или Науку Предков, неприкосновенность женщины в брачном возрасте не подлежала сомнению. Женщина, способная производить потомство, несмотря ни на что считалась святыней, к которой вообще нельзя прикоснуться оружием. Воина, совершившего такое преступление, не считали более человеком: племя объявляло его отщепенцем, даже если это был вождь.

Но, похоже, рано или поздно ей удастся сломить его защиту. И он не мог убрать своя копья. Стоит ему попытаться это сделать и перестать отражать ее удары, и ему придет конец.

Так что единственное, что оставалось, — это защищаться. А она была так решительно настроена! Оба уже тяжело дышали в такт гулким ударам скрещивающихся копий. Эрик отскочил, и удар, направленный ему в глаз, прошел мимо.

— Чуть не попала, — пробормотал он.

Девушка замерла, не успев сделать следующий выпад, даже потеряла равновесие и качнулась. Он встретил взгляд широко раскрытых глаз.

— Что ты сказал? — выдохнула она. — Ты что-то сказал.

Эрик тоже не спускал с нее глаз, решив, что она сумасшедшая. Может, как раз и воспользоваться этим случаем, пока она отвлеклась на что-то, — неожиданно наброситься и отобрать оружие?

— Да, сказал, — ответил Эрик, не спускал глаз с ее копья. — Ну и что?

Она опустила копье и отступила на несколько шагов — напряжение постепенно оставляло ее.

— То есть ты умеешь разговаривать. Ты владеешь языком.

— Конечно, владею, — раздраженно откликнулся Эрик. — Какого черта, ты что, считаешь меня дикарем?

Вместо ответа девушка отбросила в сторону копье и, опустившись на пол, принялась раскачиваться взад и вперед, наклонив голову к коленям.

Эрик приблизился к ее оружию, поднял его и запихал себе за спину вместе со своими копьями. Когда он повернулся к девушке, та плакала. В каком бы недоумении он ни находился, ему было ясно, что это слезы облегчения, а не боли и сожаления.