Избранные произведения в одном томе

Он беспрестанно поражался и другим изменениям, которые наблюдал в ней: тому, как ее необузданная насмешливость таяла в его объятиях, как нежной улыбкой сменялась саркастическая ухмылка, как внезапно становились серьезными ее глаза. Этот глубокий взгляд проникал ему прямо в душу: он словно выражал надежду, что он будет добр к ней, и в то же время в нем сквозили покорность и согласие.

Он был зачаровал различиями в их телосложении — не теми, явными, которые отличают мужчину от женщины, но неожиданными: миниатюрностью ее ногтей, мягкостью кожи, невероятной легкостью каштановых волос.

— У всех людей народа Аарона волосы такого цвета? — спросил как-то Эрик, приподнимая правой рукой сноп ее волос.

Рашель пододвинулась ближе и потерлась лбом о его плечо.

— У большинства, — ответила она. — Боюсь, мы начинаем вырождаться. В течение уже многих поколений вычерпывается один и тот же генетический запас. Мы редко захватываем женщин из других племен, и наше Мужское Сообщество почти не принимает в свои члены посторонних воинов.

— А меня они примут? Если нам удастся вернуться?

— Конечно, примут, милый. Им придется это сделать. У меня слишком хорошее образование, чтобы мой народ согласился расстаться со мной. А без тебя меня им не получить. Я скажу им: «Если вы не примете моего Эрика, не будете его любить и уважать, меня постигнет такое горе, что я позабуду все, что знала». Вот так я им скажу, и все сразу решится. Тем более сложностей не будет сейчас, ведь нам предстоит реализация планов относительно Чудовищ, на основе полученных нами ценных сведений.

— А эти планы, Рашель: ты не можешь хоть немного рассказать мне о них? Отомстить Чудовищам новым неожиданным способом — это так интересно, но всякий раз, как я пытаюсь представить, что именно вы придумали…

Рашель резко отстранилась и села напротив Эрика.

— Эрик, я не могу, — промолвила она. — И сейчас ты это знаешь не хуже меня. Не спрашивай меня. Это — тайна, определяющая будущее моего народа. Мне доверили ее, и я не имею права ее разглашать. Когда станешь членом моего народа, ты все узнаешь и сам примешь участие в этом.

Эрик примирительно протянул руку.

— Ну ладно, — улыбнулся он. — Прости, больше никогда не буду. — Он надеялся, что она вернется в его объятия, но Рашель, глубоко задумавшись, осталась сидеть на полу.

— Ты заговорил о возвращении к моему народу, — наконец промолвила она, глядя вдаль сквозь прозрачные стены клетки. — У тебя есть какие-нибудь идеи, как это можно сделать?

— Ты имеешь в виду, как организовать побег?

— Да, побег. Из этой клетки.

— Да, у меня есть парочка мыслей. И одна из них неплохая. Только надо как следует подготовиться.

Взгляд ее скользнул в сторону, и они встретились глазами.

— Тогда давай готовиться, милый, — произнесла она тихим ровным голосом. — Давай поскорее готовиться. Времени остается не так много.

Они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Потом Рашель поднялась. За ней встал Эрик. И она бросилась в его объятия.

— Я не хотела говорить… я думала… я не была уверена. Теперь я точно знаю.

— Ты беременна!

Она кивнула, нежно взяла в руки его лицо и поцеловала.

— Послушай, милый, — зашептала она, прислонившись к нему щекой. — Любой способ бегства потребует достаточно много физических сил. А в очень скором будущем маленькая Рашель станет куда как менее выносливой, чем сейчас. Она станет неуклюжей, а ведь ей наверняка придется где-нибудь лазать, и будет медленно двигаться, когда потребуется хорошая скорость. Если мы собираемся бежать, это нужно сделать до того как это случится.

Эрик крепко прижал ее к себе.

— Проклятые Чудовища! — выругался он. — Проклятая лаборатория! Проклятые эксперименты! Они не получат моего ребенка.

— Он может быть даже не один, — напомнила ему Рашель. — Ты мог быть единственным, но вероятность рождения двойняшек не исключена.

— Тогда нам уже будет не сбежать, — трезво рассудил он. — Ты права: мы должны выбраться отсюда до твоих родов. И чем скорее, тем лучше.

Отстранившись, Рашель отвернулась.

— Да, — прошептала она скорее себе, чем ему. — В свое время единственное, что могло нас спасти, — это предоставить Чудовищам то, что они хотели, — спаривание. Но отдавать им плоды этого спаривания…

— Перестань, Рашель! Дело до этого не дошло. — И Эрик снова закружил по клетке, изучающе рассматривая территорию Чудовищ сквозь прозрачные пол и стены. Ему снова предстояло быть воином, выжидающим удобного момента, высматривающим уязвимое место для нанесения удара.

Все планы побега, которые он обсуждал с Джонатаном Даниельсоном и Вальтером Охотником за Оружием, были нереальны; но теперь появился новый фактор, уже многие недели не дававший ему покоя. Но до сегодняшнего дня замысел лишь брезжил у него в голове. Теперь Эрик полностью сосредоточился на нем.

Уроки кончились, по крайней мере, Рашель перестало руководить его обучением. Теперь Эрик садился у ее ног и задавал ей вопросы то из одной, то из другой области знаний, которые, как ему казалось, имели отношение к непрестанно обдумываемой им идее.