Избранные работы

Если я представляю бога Юпитера , то этот бог есть представленный предмет, он «имманентно присутствует в моем акте», имеет в нем «ментальное существование» (Inexistenz) (при этом могут использоваться и другие выражения, искаженные в ходе их собственной интерпретации). Я представляю бога Юпитера, это означает, я имею определенное переживание представления, в моем сознании осуществляется акт-представления-бога-Юпитера. Как бы ни разлагали это интенциональное переживание в дескриптивном анализе, чего-либо такого, как бог Юпитер, естественно, обнаружить в нем нельзя; «имманентный», «ментальный» предмет не принадлежит, таким образом, дескриптивному (реальному (reell)) составу переживания, он, следовательно, совершенно не имманентный и не ментальный. Он, конечно, и не extramentem , он вообще не существует. Однако это не препятствует тому, что этот акт-представления-бога-Юпитера действительно существует как такого рода переживание, как такой определенный модус настроенности (Zumutesein), что тот, кто его в себе испытывает, может по праву сказать, что он представляет мифического царя богов, о котором повествуют то-то и то-то. С другой стороны, если интендированный предмет существует, то в феноменологическом отношении ничего не меняется. Для сознания данное в существе своем равнозначно, существует ли представленный предмет или он вымышлен и, возможно, вообще бессмыслен.

Юпитера я представляю не иначе, чем Бисмарка , Вавилонскую башню

– не иначе, чем Кёльнский собор , правильный тысячеугольник – не иначе, чем правильный тысячегранник [124] . Если так называемые имманентные содержания скорее просто интенциональные (интендированные), то, с другой стороны, действительно имманентные содержания, которые принадлежат реальному (reell) составу переживаний, не интенциональны: они выстраивают акт, как необходимые отправные пункты они делают возможным интенцию, но сами они не интендированы, они не предметы, которые представлены в акте. Я вижу не ощущения цвета, но вещи, обладающие цветом, я слышу не ощущения звука, но песню певицы и т. д. [125]

И то, что верно в отношении представлений, верно также и в отношении прочих выстраивающихся на них интенциональных переживаниях. Представлять определенный объект, например, Берлинский замок , это, мы бы сказали, [иметь] дескриптивно так-то и так-то определенный вид настроенности (Zumutesein). Судить об этом замке, любоваться красотой его архитектуры или желать, чтобы это стало возможным и т. д., – это новые переживания, которые характеризуются феноменологически новым образом. Все они имеют то общее, что они суть модусы предметной интенции, которые в обычной речи мы не можем выразить иначе, как «замок воспринят», «дан в воображении», «образно представлен», «о нем высказано суждение», «он предмет любования, желания» и т. д.

Потребуется еще более тщательное исследование, чтобы установить, что же стоит за метафорическими выражениями о предмете, представленном в представлении, о предмете, обсуждаемом в суждении, и как вообще нужно понимать предметное отношение актов. Однако в той степени, в которой мы продвинулись вперед, мы во всяком случае поступим правильно, если вообще будем избегать этого оборота речи – «имманентные предметы». Мы можем без него легко обойтись, так как у нас есть выражение интенциональный предмет , которое не подлежит подобным сомнениям.

Если принять во внимание переносный смысл «содержимости» предмета в акте, то становится очевидным, что параллельные и равнозначные обороты речи, такие, как «предмет осознан , в сознании

, имманентен сознанию » и т. п. страдают весьма вредными эквивокациями; ибо под сознанием понимается здесь нечто совершено иное, чем то, что можно понимать под сознанием, исходя из двух рассмотренных ранее значений. Вся новейшая психология и теория познания оказалась вовлеченной в эти и родственные им эквивокации. При господствующем влиянии психологического образа мышления и терминологии мы поступили бы неудачно, если бы ввели наши собственные термины, противопоставив их терминам современной психологии. Так как наше первое понятие сознания (, которое, если его понимать эмпирико-психологически, в равной степени называет осознанным как принадлежащий реальному (real) единству психического индивида поток переживаний, так и все его реально (reell) конституирующие моменты) обнаруживает тенденцию к широкому распространению в психологии, то мы уже в предыдущей главе решили отдать предпочтение этому понятию (только при отвлечении от собственно психологического (das Psychologische), следовательно, в феноменологической чистоте). При этом мы должны, если и не совсем избегать того, чтобы говорить о сознании в смысле внутреннего восприятия и в смысле интенционального отношения (что вряд ли осуществимо), то делать это с необходимой осторожностью.

§ 12. B) Акт и отношение сознания, или Я, к предмету