Избранные труды

Врагам того, что русским мило…

Враги того, что русским мило!Разгульный пир теперь у вас.Вы мните: вот того могила,Кто восставал грозой на нас,Чей стих, как хартия завета,Напомнил вечный наш позор;Кто пел величье полусвета,Тот, наконец, закрыл свой взор!Пируй, мятежная семья!Пей чашу дикого веселья!Ликуй на грани бытия!..Но жди кровавого похмелья:Терпенью близится конец,

Блестит меч грозной Немезиды,И скоро кровью мы обидыОмоем в ярости сердец!Тогда Его святая теньПод небом Ф<ранции> явится,Вас озарит кровавый день,И месть ужасная свершится;Полки славян вам пир дадут,Родною тенью в бой ведомы,Как вихрь, размечут ваши домыИ имя Ф<ранции> сотрут!Тогда не мните договоромОтсрочить свой последний час!Нет! договор мы чтем позором,И нет пощады уж для вас!

Пощады злобе не даруем;Мы будем мстить вам до концаИ пеплом градов отпируемМы тризну падшего Певца!..1837. Апрель 15.С. Петер<бург>.

P. S.

Омойте, буйные, с смиреньемПятно кровавое с себяИ смерть поэта с сожаленьемОплачьте, славу возлюбя,А имя вашего собрата,С негодованьем на устах,Вы напишите в тех рядах,

Где пишут имя Герострата!Тогда же.

Отдельный отрывок

Беги заслуженных оков:Их яд костей твоих не сгложет,Тебе гнездо бунтовщиковЕще убежищем быть может!Не унывай: злодейству естьПриют в стране той отдаленной,Где в каждом сердце — злая месть,А чести огнь погас священный!Сыны порока не усталиТам друг на друга восставать;Отцы их детям завещалиМятеж всегдашний возжигать;

Как предрассудок, видеть веру,Пренебрегать закон святой;И кто чуждался их примера,Тех поносить злой клеветой.Но клеветы мы презрим жало,Над нами светит та ж заря,При коей Русь на вас воссталаПо манью сильного царя!..Все та же Русь!.. Европа знает, —И вас уверить в том пора,Что днесь Владыку осеняетВеличье дивного Петра.1837. Февра<ля> 7-го.С. Петербург.

Денис Давыдов — поэт[1124]

«Давыдов, как поэт, решительно принадлежит к самым ярким светилам второй величины на небосклоне русской поэзии», — писал в 1840 году Белинский, заключая свой обширный очерк литературной деятельности «поэта-партизана», — лучший памятник, который поставила ему русская критическая и эстетическая мысль XIX века. «…Давыдов примечателен и как поэт, и как военный писатель, и как вообще литератор, и как воин — не только по примерной храбрости и какому-то рыцарскому одушевлению, но и по таланту военачальничества, — и, наконец, он примечателен как человек, как характер. Он во всем этом знаменит, ибо во всем этом возвышается над уровнем посредственности и обыкновенности. Говоря о Давыдове, мы преимущественно имеем в виду поэта; но чтоб понять Давыдова как поэта, надо сперва понять его как Давыдова, т. е. как оригинальную личность, как чудный характер, словом, как всего человека…»