Избранные жития святых III-IX вв.

— Если бы кто сказал, что этот первый советник не может принять в свой дом кагана и угостить его, когда это может сделать последний раб, то как бы мы назвали его: безумным или разумным?

— Даже и очень безумным, — отвечали иудеи.

Тогда философ предложил такой вопрос:

— Какое из всех видимых в поднебесной творений самое честнейшее?

— Человек есть самое честнейшее творение, — отвечали иудеи, — потому что имеет разумную душу, созданную по образу Божию.

— Поэтому неразумны те, — отвечал философ, — которые признают невозможным, чтобы в человеческой утробе вместился Бог, тогда как знают, что Он вмещался в терновый куст (купину) при Моисее. Разве купина, бездушное и бесчувственное творение, честнее чувственной и разумной твари, имеющей богоподобную душу? Кроме купины, Бог вмещался в облако, дым и огонь, когда являлся Иову, Моисею и Илие. Особенно же чудесно то, что Бог вместился в честнейшую одушевленную тварь, желая явиться на земле и жить в людьми, чтобы избавить их от смертной язвы, нанесенной человеческому роду грехом Адама. От кого, как не от Самого Творца, скажите мне, должно было ждать врачевства и обновления честнейшему созданию, то есть роду человеческому? Не Давид ли предсказал: «Послал слово Свое и исцелил их»⁴². Поэтому Слово Отчее, Бог Сын, пришел и исцелил естество человеческое. Как Слово Отчее мог исцелить человека, если бы не соединился с человеком через вочеловечение и не приложился к человеку подобно целительному пластырю? Разве врач, желая уврачевать израненного человека, прикладывает пластырь к дереву или камню, а не к больному? Поэтому и Бог Слово Свое Единородное приложил, подобно пластырю, не к дереву, хотя раньше Оно являлось и между деревьями в купине, не к камню, хотя было видимо в каменных горах Синая и Хорива Моисеем и Илией, но к человеку, объятому греховной болезнью. Соединение стало неразрывно, ибо Господь благоволил вселиться в чистую, девическую, а не просто женскую, утробу, как пророчествовал о сем Исаия: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил»⁴³, что значит «с нами Бог». Здесь пророк ясно говорит, что Бог Сын родится на земле от чистой и небрачной Девицы. А что возможно было вселиться Богу в девическую утробу ради нашего спасения, вспомните, что написано в ваших книгах. Ваш раввин Ахилла говорит: «В громе каменне и в гласе трубнем не являйся нам к тому, Господи, не являйся нам к тому, Господи щедрый, но вселися в нашу утробу, грехи наши отъимь». Если же Моисей молил Бога, чтобы вселился в наши утробы, то Почему же вы порицаете нас, исповедующих, что Бог вселился в женскую утробу, и не просто женскую, но в девическую, чистую, непорочную и неискусобрачную? Он вселяется и в наши утробы, когда мы, христиане, причащаемся в Таинственной Жертве. Как видите, древняя молитва Моисея, записанная в ваших книгах, по свидетельству раввина Ахиллы, исполнилась: Бог вселился в наши утробы, взяв грехи наши.

После обеда все разошлись и назначили день, в который снова будут беседовать о вере. В назначенный день все собрались и по приглашению кагана сели на отведенные места. Константин сделал такое предисловие к беседе:

— Вот я один между вами чужеземец, а все мы ведем беседу о Боге, в руках Которого все, и наши сердца. Когда мы будем беседовать, пусть тот из вас, кто силен в словах, если будет понимать, подтвердит наши слова, а если не будет, пусть снова спросит, и мы постараемся разъяснить.

Беседу начали иудеи таким вопросом:

— Скажи нам: Бог прежде дал какой закон: Моисеев, или тот, какой содержите вы, христиане?

— Не потому ли, — отвечал блаженный Константин, — вы спросили меня, какой первый закон, чтобы потом сказать, что первый есть самый лучший?

— Да, — отвечали иудеи. — А потому следует повиноваться первому закону как начальнейшему и самому лучшему.

— Если желаете исполнять только первый закон, то откажитесь от обрезания, — сказал иудеям Константин.

— Почему ты это говоришь? — спросили иудеи.

— Скажите мне поистине, — сказал Константин иудеям, — первый закон был дан в обрезании или в необрезании?

— Думаем, — отвечали иудеи, — что в обрезании.

— Не Ною ли, — сказал Константин, — Бог дал первый закон? А это было до обрезания и после заповеди, данной в раю Адаму по его грехопадении. Бог завещал Ною, чтобы не была проливаема кровь человека: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется»⁴⁴

. Затем, говоря о ядении зелий травных, зверей, скотов, птиц и рыб, Бог сказал Ною: «Вот, Я поставляю завет Мой с вами и с потомством вашим после вас»⁴⁵.

— Но завет не закон, — сказали иудеи. — Бог не сказал Ною: закон Мой, но: завет Мой. Мы же говорим о законе.

— Вы соблюдаете обрезание как закон или нет? — спросил Константин.

— Содержим как закон, — ответили иудеи.