Избранный

Коснувшись грязными пальцами рта, он почувствовал искривление его верхней губы, уходившее до самого носа. Уродство всегда было с ним, из-за этого мамэн отказалась от него на родильном ложе, отдала его на попечение няни. Больше о нем никто не заботился, и он пытался хорошо относиться к женщине, сделать ее счастливой, но никак не мог угодить ей… и, казалось, она получала особое удовольствие, снова и снова рассказывая, как родная мать бросила его, какое проклятье он навлек на высокородную, достойную женщину.

Ему оставалось одно — держаться подальше от взора няни, от ее дома, не переходить ей дорогу. Но женщина не позволяла ему сбежать. Он несколько раз пытался, но не мог уйти дальше кромки полей, окружавших их деревню. Как только обнаруживали его пропажу, она всегда приходила за ним и избивала так сильно, что он съеживался и рыдал между ударами, вымаливая прощение… он не знал за какие грехи.

И тогда его посадили на цепь.

Металлические звенья уходили от его горла к углу дома, к кольцу, предназначенному для конской упряжи. Никакой свободы передвижения, и менял положение он лишь в двух случаях — когда нужно было справить нужду или спрятаться. Грубая ткань стерла его шею до крови, и раз ошейник никогда не снимали, то и раны на коже никогда не заживали. Но он научился терпеть.

Вся его жизнь, какой он ее видел, была лишь испытанием на прочность.

Прижав колени к своей тощей груди, он обхватил ноги руками и задрожал. Из одежды на нем был лишь изношенный плащ его няни и мужские штаны, настолько большие, что он мог натянуть их до подмышек и подвязать веревкой. Ноги были босыми, но если укутывать их в плащ, то становилось не так холодно.

Ветер пронесся через голые ветви деревьев, своим завыванием напоминая волчий вой, и Кор, округлив глаза, всмотрелся в темноту, боясь, что этот звук действительно мог принадлежать клыкастым. Он боялся волков. Если к нему приблизится хоть один волк, хоть вся стая, то его неминуемо съедят, ведь цепь не позволяла найти убежище в доме или на дереве.

И он не верил, что няня спасет его. Порой он думал, что женщина пристегнула его в надежде, что его сожрут, смерть Кора от суровых природных условий или дикого зверя освободит ее и при этом не будет вменена ей в вину.

Однако он не знал, перед кем она держала ответ. Если его мамэн отказалась от него, то кто оплачивал его содержание? Его отец? Мужчина никогда не приходил к нему, он не знал его имени…

В ночи раздался жуткий вой, и мальчик съежился.

Это ветер. Это всего лишь… простой ветер.