Избушка (СИ)

Когда все разошлись, хозяин дома с затаённым злорадством посмотрел на меня, вероятно, думал увидеть, как я, пыхтя, буду выбираться из — за стола. Однако его ожидал облом. Заклятие и не заметно принятое зелье сделали своё дело, никаких особых проблем у меня не возникло. Тем не менее, он не разочаровался, такое вариант его тоже устраивал — будет, о чём рассказать. Могу даже представить:

ведьма съела всё, что было на столе (список всего ограничен только воображением), но осталась худой и голодной! Ага. А на следующее утро развалила туалет!! Может, на самом деле, что ли развалить?

— Тяжело? — Усмехнулся он в усы.

— Не очень. Кстати, я могу устроиться на ночь на сеновале.

— Да. Но почему не хочешь в доме? — Мужчина не то чтобы спрашивал, скорее ответ его интересовал просто, чтобы самому над ним не думать.

— В доме будет душновато. И вашим родным проще.

— Хм? Ладно. — Он согласно махнул рукой.

Вот и хорошо.

Сеновал предстал передо мной в виде большого, высокого почти пустого сарая с двумя этажами. Грубо сколоченные доски почти не задерживают движения воздуха, но крыша сделана на совесть, не протечёт. У дальней стены сена не было, а на втором уровне ещё оставалось не меньше половины объёма. Наверно спать, зарывшись в душистое сено, приятно, но мне почему — то так не кажется. Поэтому разворачиваю свою летающую постель, после ставлю туманный занавес и добавляю иллюзию жуткого зубастика. На шести лапах, шерсть клочками, громадная пасть с острейшими зубами в виде пластинок, глаз у твари нет. Зато есть соответствующий рык и вонь. Правда это всё иллюзия, но вполне ощутимая для того, кто в неё поверит, особенно запах.

Такие предосторожности только частью для собственной безопасности, в основном, конечно, для целостности местного населения — совершенно не представляю, чем я могу долбануть спросонья.

Где — то ближе к утру меня разбудил захлёбывающийся вопль ужаса.

Почти сразу же раздался треск дерева, после чего источник крика стал быстро удаляться и, судя по часто повторяющемуся деревянному хрусту, не разбирая дороги. Сразу не сообразив в чём проблема я встревожено просматриваю округу до горизонта, но ничего действительного страшного не нахожу. Так, несколько мелочей вроде местной полевой нечисти, которая к слову, полезна, и на востоке двух невесть откуда взявшихся упырей прячущихся в заболоченном озерце на краю ласа.

Походу дела выясняю причину, почему озеро заболотилось, оказалось как раз из — за них, они, гниль дохлая, забили все родники. Пару секунд размышляю, что подобные действия совсем не характерны для этого вида нежити, однако мне совсем не хочется вставать и разбираться, поэтому просто успокаиваю их, а выходы родников теперь очистятся сами. Не найдя причину, чего испугался молодой, крепкий деревенский парень, я на всякий случай отпускаю своего зверя наружу и добавляю ещё двух некростеров, вооружённых ржавыми тесаками и украшаю деревню обрывками подозрительно шевелящегося тумана. Не знаю, кто там был, но пусть попробует справиться с моими иллюзиями.

Завершив построение защиты всей деревни, я со спокойной совестью опять засыпаю. Угу.

Утро началось со стука в дверь сарая. И чего меня в такую рань беспокоят? Ещё десяти нет. Ладно, встаю. Громко сообщаю, чтобы прекратили ломать дверь — я сейчас буду. Уже направляясь к выходу, я совершенно машинально развеиваю наведённые ночью чары иллюзии, даже не очень обратив на это внимания. В дверь стучал собственно сам хозяин сеновала и, заодно, он же староста деревни.

— Ваше чародейство! Там по деревни нежить ходит! — Сдержанно сказал мужик, едва увидев меня.

— Нежить? — Я обеспокоено оглядываюсь. Откуда?

— Два костяка ходячих и какая — то злобная псина. — Пояснил староста деревни. — А ещё туман!

Ага! Понятно. Виновато вздохнув, я объясняю, что там такое страшное бродит по деревни и причину появления этих иллюзий.

Староста поначалу вроде бы возмутился, а после едва сдержал смех.

— Значит, говоришь, ночью какой — то парень чего — то перепугался и убежал? — Уточнил он.

— Ага.

— Ну, будут теперь знать, как тревожить сон ведьмы. — Довольно усмехнувшись, сказал староста.

— Э — э…. Получается, кто — то сюда сунулся? — Я киваю на сеновал.

— Увидел моего охранника и перепугался?

— Да. Но успокойся, так даже лучше. — Староста выглядел до безобразия довольным. — Иди пока в дом, завтрак стынет, а пойду, успокою мужиков.

Не знаю, что он там рассказал, но хохот был слышен даже в доме.

Кстати, предложенный завтрак мне не очень понравился: молоко, лук, перловая каша и хлеб. Не люблю перловку! Чтобы не создавать лишних проблем, я быстро, на одном вдохновении, делаю заклятия манной каши.

Ведь манная каша это мелко дробленая пшеница, которая в свою очередь и есть перловка. После добавляю молока и подогреваю — теперь вполне съедобно. Странно, а чего это они на меня так смотрят? Жена старосты и их четверо детей: два сына постарше, им лет по двадцать; дочь помладше, ей около шестнадцати и ещё мальчик, ему лет семь; все они, в четыре пары глаз, глядели на меня с почти суеверным ужасом. Блин!

Вот вам и первая проблема.