Изгнание

Какова же оказалась моя радость, когда я обнаружила, что немилосердно бьющий в глаза свет оказался вовсе не лампой и не светом прожектора, а просто очень ярким, ясным солнечным светом. И тело! Да! То самое, которое я помню, взрослое, умное, развитое…

Значит, не придется заново испытывать все муки взросления!

Тело! Это же прекрасно. Стоп. Тело явно то, да не то. Несколько более мускулистое, гибкое и сильное, это я прямо чувствую и вижу. Что это на мне? Какое-то короткое платьице в складку, небрежно подвязанное поясом из такой же мягкой, но прочной зеленоватой светлой ткани. На ногах — сандалии из множества мелких ремешков на прочной, но гибкой подошве. Ничего подобного в жизни не видела! И ничего более удобного не надевала. Могу поспорить, что эта самая обувь шилась специально по моей ноге.

Подул ветер, и рыжая прядь упала на глаза, закрыв мне поистине живописный вид. Я сидела на залитой солнцем поляне, среди маленьких беленьких цветочков, источающих упоительно-сладкий, нежный аромат. Я была в лесу. Я поняла это по звукам и шорохам, окружавшим меня. Перекличка птиц, шелест листвы, негромкий хруст ветки под чьей-то осторожной лапой.

Но ведь последнее, что я помню — это мы с Алексисом, в поисках Иды, ступаем под низкий свод пещеры, потом меня бьют по голове. Эй! А где полуэльф?! Алексис!

Я в недоумении покрутила головой — полуэльфа нигде не было.

Значит, некто неизвестный, тот самый, который предварительно вырубив Алексиса, огрел меня чем-то тяжелым по голове с такой силой, что спасибо глаза не лопнули, затем отволок на эту чудесную лесную полянку, переодел в удобную тунику, обул в кожаные сандалики, которые сам и пошил по снятым с моих ножек меркам… Вообще странное поведение для похитителя. Сильно настораживающее, я бы сказала.

Очередной порыв ветра взлохматил волосы, запустив в которые руку, я вынуждена была констатировать, что этот самый неизвестный ещё и волосы мне отрастил, и завил, похоже, да. И всё это не считая чудом приобретённой, накачанной мускулатуры.

Решив сильно не удивляться, и вообще не удивляться ничему, опасаясь в итоге сойти с ума и потерять единственное, что у меня осталось, а именно способность рассуждать здраво и трезво, я решила полюбопытствовать, как изменилась моя внешность в плане физиономии лица. Судя по звукам, справа, внизу журчит полноводный ручеёк, вот туда и направлюсь, полюбопытствую на своё отражение, а там, глядишь, и что-нибудь умное придумаю.