Изгои Третьего Рима. Начало

– В ваше время, дедуль, трава была зеленее, еда вкуснее, а люди добрее. Знаешь только, в чём главная проблема твоего времени? Его уже нет и никогда не будет. Ты не можешь вернуть того, чтобы было, как бы ты этого не хотел. Это ушло, кануло в Лету. Как бы ты не старался, все, что ты сделаешь, будет лишь жалкой пародией на то, что было в прошлом. Потому что прошлое неизбежной утекло. Как бы ты к этому не стремился, как бы ты не восхвалял свою молодость – это не более чем ностальгический бред. Если тебе нравится так жить – пожалуйста. Но не нужны пытаться утянуть меня в него. Я живу в реальности. В реальности, где люди платят деньги не за истории жизни, а за красочные пузыри, которые помогают им забыться. Я живу в реальности, где те, у кого есть деньги, пьют чистую воду, а те, у кого их нет, – Карина покосилась на оранжевую бутылку. Старик слегка приподнял брови и тут же придал себе беспечный вид.

– Пусть будет так. Мне всего лишь было интересно понять ваши мотивы. Теперь я их знаю. Давно ли Вы пишите? – Спросил старик.

– Восемь лет.

– И много книг написали?

– Достаточно, – уклончиво ответила Карина.

– Простите, лезу не в своё дело. Редко я тут встречаю любопытных людей. Вот интересно стало вас поближе узнать.

– Мда, любопытных людей тут и правда не особо много, – произнесла Карина, рассматривая спящего на лавочке парня, который до этого ел шаурму. Рядом с лавкой блестела на солнце целая лужа красной томатно-майонезной жидкости.

– Дедуль, а кем ты работал в молодости? Раз все деньги мира успел заработать и теперь о них не думаешь? – Неожиданно спросила Карина. Вспомнив, что деньги старика не интересуют.

– Я то? Да обычным учителем математики. Сначала в школе специальной, потом в училище. Всю жизнь этому отдал, – с гордостью выпалил старик.

– О, как интересно! А что за школа такая? Что за училище? Расскажи, если не секрет конечно, – спросила Карина, внимание которой теперь приковало солнце. Оно уже погружалось за горизонт, оставляя на волнистой водной глади ярко-красную дорожку. Все вокруг стало приобретать багровый оттенок.

– Ну так, с 1965 по 1975 школа-интернат им. Макаренко, ну а потом, с 1975 по 1989 – ПТУ №73, а дальше…

– Плохо, старик, очень плохо, – грустно ответила Карина, не дав старику договорить.

– Простите? – Старик, недоумевая, посмотрел на Карину.

– Прощаю, дедуль. Но все равно очень плохо. Это даже на троечку не тянет. Кол с минусом, – усмехнувшись, заявила Карина. Взгляд её был по прежнему прикован к солнцу.

– Я не совсем вас понимаю. я что-то не так сказал? – Старик теперь щурился, пытаясь разглядеть лицо Карины в лучах солнце.

– Во-первых, запах. Я понимаю, что ты не хочешь чесаться и вонять, как бездомный пёс. Однако твой образ явно не складывается. Любой человек, подойдя к тебе ближе, чем на метр, поймёт, что перед выходом из дома ты принимал душ, при этом использовал ароматизированное мыло или гель. Вместе с тем, ты надеваешь эти измазанные и засаленные лохмотья, пытаясь быть похожим на бездомного. У любого здравомыслящего человека возникнут вопросы. Это первое, в чём ты ошибся.

– Что же Вы? Я ведь просто…

– Я не закончила, – жестко перебила она старика и повернулась к нему лицом, глядя прямо в глаза.

– Во-вторых, – продолжила Карина, – эта горделивая осанка. Ты расслабился. Видимо, мало практики. Ты пытаешься изображать побитого жизнью старика. Только вот вид у тебя такой, словно это ты привык всю жизнь бить других. Ты устал, но это очень грубая ошибка от тебя, дедуль.

Старик ничего не ответил и только с удивленными глазами смотрел на Карину.

– В-третьих. Я не знаю, что это за муть у тебя в воде, но ты явно никогда не пил ржавую воду из бутылки. Потому что я пила и знаю, что ржавчина оседает быстрее, чем то, что в твоей бутылке. Это лишняя бутафория, которая сейчас сыграла против тебя.

– В-четвертых, на протяжении всего диалога ты используешь паузы в моменты, когда тебе нужно что-то вспомнить или подумать. Ты часто заминаешься, подбирая слова. При этом ты сходу назвал годы и места своей работы. Без пауз, без размышлений. Становится очевидно, что эту информацию ты вызубрил, а вот остальное. Либо правда вспоминал, либо придумывал.

Лицо старика скорчилось в недоумении. Казалось, что ему рассказали какую-то сложную задачу, и он пытается её решить.

– Интересная, конечно, у вас теория, но я правда не понимаю, о чём Вы говорите, – начал снова старик. На его лице виднелись страх и удивление.

– Я всего лишь указала тебе на твои промахи, которые были бы очевидны любому наблюдательному человеку. Мне же они не нужны. Я вижу тебя насквозь. Так же, как и ты, я выродок “Колизея”, – последнее слово вызвало у Карины отвращение. – Ну и как ты можешь догадываться, в отличие от тебя, я из нового поколения. Я эмпат.

От этих слов удивление с лица старика ушло, оставив только страх. Зрачки расширились, дыхание участилось, пальцы слегка задрожали. Реакция "бей или беги" выпустила в кровь солидную порцию адреналина. Однако старик не двигался. Разума боролся с инстинктами, понимая, что сейчас они могут его погубить.