Изгои Зоргана

Орвин невольно чувствует, как на макушке головы волосы стают дыбом. Разве эльфы могут себе позволить, так нагло и громко красться по лесу? Конечно же, нет! Тогда, кто это или что это, продирается сквозь хащи? Святой? Соболь? Или все-таки капитан Бремар? Остолопы гвардейцы? Неожиданно перед глазами Орвина замелькали посиневшие, окоченевшие ноги эльфа… эльфийки. Мозг сержанта нарисовал жуткую картину ужаса: неестественно серого цвета кожу эльфийки, стеклянные черные глазища и перекошенный в страшном оскале рот. В довершении: острые лисьи ушки, выбивающиеся из-под копны распатланных, вьющихся волос. Жуть! Орвину перехватило дыхание, он с немым криком вжался в заросли кустарника, мечтая об одном, превратиться в мелкого насекомого, исчезнуть из гибельного места.

Хро-гггх — хро-о-огггх — хро-о-огггх…

Хро-о-огггх… Хрооо-о-огггххх…

Вепрь?!

Сквозь чащи вербняка ломился дикий вепрь.

Страх парализовал Орвина. Обрубал рефлексы, инстинкты, чувства и силу воли. Он превратился в беззащитное, бездеятельное и равнодушное к действительности существо.

Кошмарная, уродливая, громоздкая тень, вывалилась из кущей, прямо на голый пятак подлеска, ветер топорщил зверю густую и лохматую шерсть. Страшилище стояло на четвереньках, а в голове Орвина мимолетно пронеслась устрашающе-дикая мысль, что это "нечто", могло с той же легкостью, стать и на задние лапы, перемещаться как двуногий хищник. Эта мысль окатила сержанта ледяной водой.

Хро-огггх. Хро-о-огггх. Хрооогггхх!

Животное фырканье слетало с его глотки, мешаясь с завываниями ветра.

Тучи разошлись на небосводе, и призрачный свет лизнул серебром по лесным дебрям, Орвину открылась еще более чудовищная картина кошмара: свиное рыло, мощные челюсти с острыми саблезубыми клыками и нижние, загнутые к верху икла, выступающие над верхней губой, желто-яркие, глубокопосаженные глазища. Тварь остановилась возле двух берез, приникла подвижным носом-пятаком к влажной земле, жадно втянула воздух, издала глоткой раздражающий слух звук, подошла к десятилетним, еще молодым деревцам, подпрыгнула и передними лапищами вцепилась в кору. Орвин с замиранием сердца вытаращился на чудовищное действо, существо скребло кору березы с неистовой жадностью, срывая цельные куски. Сержант в редких отсветах луны, мог разглядеть мощные лапы чудовища и поразиться, конечности монстра, даже отдалено не напоминали на кабаньи копыта, а скорее — сильные лапища медведя, заканчивающиеся кривыми, изогнутыми когтями. Такого страшилища Орвину еще не доводилось видеть, но воин уже успел понять, что перед ним, одно из кошмарных порождений эльфарского разума, — ужас исследовательских лабораторий остроухих.

Хро-огггх! Хро-о-огггх! Хрооогггхх!

Чудище приросло к березе, гнуло ствол дерева к земле, крона шаталась и дрожала под могучим телом мутанта.

Грозное рычание переросло в рев.

Орвин с диким отчаянием наблюдал, как с глубины пышных веток мелькнула фигура со скрюченными ногами, перепуганный до смерти крик, к земле летит подсумок с арбалетными болтами, несчастный даже и не думал отстреливаться от монстра, затем болезненный вскрик, треск ломающихся веток, и с гулким ударом на траву летит человеческое тело. С ужасом Орвин видит предсмертное лицо Соболя, перекошенную от боли физиономию и стрелу с черным оперением в спине. Страшилище не успевает наброситься на жертву, когда в спину наемника, вонзается еще одна стремительная смерть. Соболь изгибается в агонии, зверь набрасывается на свою жертву, рвет когтями горячее мясо и впивается иклами в шею человека. Брызги крови летят на траву и покалеченную кору березы. Орвина душит судорога паники и рвота. Кровь! Мясо!

Убийственный крик готов слететь с его губ.

Крепкая ладонь перехватывает ему рот, сжимает дыхание и привлекает назад, к холодному стальному нагруднику.

— Тихо! — Долетает до уха железный приказ. — Это рогусс. Они никогда не охотятся без своих хозяев… эльфаров. Эльфы-магики где-то рядом!

Орвин коченеет от страха.

— Молчи, и будем жить!

Сержант нервно дернул башкой.

— Не вздумай орать, даже пискнуть! — Явор разжал пальцы и ослабил крепкую хватку.

— Со… Со-оболь…

— Он мертв.

С этим фактом было не поспорить.

Рогусс — выращенное магиками страшилище, разодрало несчастного Соболя по всей прогалине.

Хрооогггх!

Из хащи вылетела еще одна такая тварь, увидела трапезу сородича и мигом устремилась к пиршеству, привнося свои права на полуизъеденную жертву.

Визг и рев огласил дебри, сводя человеческий слух до безумства и паники. Не природные вопли тварей повергли лес в тишину, казалось, дебри вымерли, оставив в живых только лесных карателей с их монстрами и перепуганных до смерти жертв, людей.

Эльфары и разведчики-эльфы явились на прогалину призраками, вынырнув из-за стволов, словно из морской пучины смертоносными акулами. Застыли чуть в стороне от терзающих кровавые останки рогуссов, залепетали на чудном языке и все так же, незаметно, исчезли в лесной пучине.