Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

— И никто не даст, миссис Макнейл. Мы используем раз­ные термины: «сознание», «разум», «личность», но на самом деле мы не очень четко представляем себе, что каждое из них означает.—Врач покачал головой.—Не знаем. Совсем ничего не знаем. Поэтому когда я начинаю говорить о раздво­ении личности, то прекрасно понимаю, что все объяснения вызывают только еще большее количество вопросов. Фрейд считал, что некоторые мысли и чувства каким-то образом подавляются сознанием, но могут проявиться в бессознатель­ном состоянии. Они активно проявляются в различных пси­хических отклонениях. Эти подавленные чувства и эмоции давайте назовем «диссоциирующими», так как слово «диссо­циация» означает отклонение от основного потока сознания. Так вот, когда «диссоциирующее» становится самостоятель­ным или когда личность больного слабеет и дезорганизуется, может возникнуть психоз шизофрении. Он отличается от раздвоения личности,—предупредил психиатр.—Шизофре­ния означает расшатывание личности. Если же «диссо­циирующее» может как-то выделиться и организовать подсоз­нание больного, вот тогда эта часть начинает действовать вполне независимо; она становится самостоятельной лично­стью и может принять на себя также функции тела.

Врач вдохнул в себя воздух. Крис внимательно слушала его. Потом психиатр продолжил:

— Это одна из теорий. Есть еще несколько. Но, возвра­щаясь к Регане, хочу сказать, что у нее и намека нет на ши­зофрению, и ЭЭГ показала, что кривая работы ее мозга со­вершенно нормальная. Поэтому я склонен отвергнуть все по­дозрения на шизофрению. Остается истерия.

— В которой я и находилась всю прошлую неделю,— пробормотала Крис.

Психиатр чуть заметно улыбнулся.

— Истерия,—продолжал он,—это форма невроза, при которой эмоциональное расстройство превращается в телес­ное. При психоастении, например, человек теряет способ­ность осознавать свои поступки и, делая что-то сам, приписы­вает это «что-то» другому лицу. Хотя в этом случае другая личность осознается им не до конца. У Реганы несколько иной случай. Мы подошли к тому, что Фрейд называл «транс­формированной» истерией. Она вырастает из бессознательно­го чувства вины и необходимости понести наказание. Диссо­циация здесь играет первостепенную роль, я бы даже сказал, не только диссоциация, но и само раздвоение личности. При этом могут наблюдаться и судороги, как при эпилепсии, гал­люцинации, чрезмерное возбуждение.

— Да, все это похоже на ее состояние,—уныло подтвер­дила Крис.—А вы как считаете? То есть все, кроме чувства вины. Какую вину она может за собой чувствовать?

— Ну, первое, что приходит в голову,—продолжал пси­хиатр,—это развод. Дети часто считают, что родители расста­ются именно из-за них, и поэтому принимают всю вину на себя. Но в данном случае такое можно только предположить. Я вот еще о чем думаю: у девочки могла развиваться депрес­сия на почве размышления о смерти — танатофобия. У детей она часто сопровождает чувство вины и возникает на почве страха потерять кого-нибудь из близких. В результате разви­ваются нервное расстройство и возбудимость. Вдобавок вина здесь может быть просто неизвестна. Ее трудно выявить кон­кретно,—закончил врач.

Крис замотала головой.

— Я запуталась,—пробормотала она.—Никак не пойму, откуда берется эта новая личность.

— Крайне необычно то, что ребенок в таком возрасте смог воедино собрать и систематизировать все части новой личности. Конечно, удивительно и многое другое. Например, игра девочки с планшеткой указывает на то, что она легко поддается внушению. Однако на самом деле мне не удалось загипнотизировать ее.—Психиатр пожал плечами.—Возмож­но, она сопротивлялась. Но что удивительнее всего: уровень развития новой личности довольно высок. Это не двенадцати­летний ребенок. Здесь человек гораздо старше. И еще тот язык, на котором она разговаривала...—Врач уставился на ле­жавший перед камином коврик и задумчиво подергал себя за нижнюю губу.—Есть, конечно, похожее состояние, но мы знаем о нем совсем мало: это форма лунатизма, при которой у больного неожиданно проявляются способности и знания, которых никогда не было раньше. При этой форме вторая личность стремится разрушить первую. Однако...—Психиатр не закончил фразу и неожиданно взглянул на Крис.

— Это очень запутанно,—пробормотал он.—И я все зна­чительно упрощаю. Ей следует обследоваться у нескольких специалистов в течение двух или трех недель. Проводить об­следование нужно тщательно, скажем, в дэйтонской клинике Бэрринджер.

Крис опустила глаза.

— У вас есть затруднения?

— Нет. Все в порядке.—Она вздохнула. —Просто я поте­ряла «Надежду». Вот и все.

— Я не понял вас.

— Это моя личная трагедия.

Психиатр позвонил из кабинета в клинику Бэрринджер. Регану согласились сразу же принять и советовали привезти ее на следующий день.

Врачи ушли.