Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

— Вы видите это?

Крис кивнула.

— Я сказал девочке, что это святая вода,—объяснил Кар- рас.—И когда начал разбрызгивать ее, Регана реагировала очень бурно.

— Ну и что?

— Это не святая вода. Это обыкновенная водопроводная вода.

— Может быть, некоторые бесы просто не знают раз­ницы?

— Вы действительно верите, что в ней сидит бес?

— Я верю, что Реганой завладел тот, кто хочет ее убить, отец Каррас. А может ли он отличить мочу от воды, по-мо­ему, не так уж и важно. Разве я не права? Извините, конечно, но вы хотели знать мое мнение! Какая разница между святой водой и водопроводной?

— Святую воду освящают.

— Великолепно, отец Каррас, я так счастлива, что узнала об этом! Значит, вы говорите, об изгнании не может быть и речи?

— Нет, я только начал разбираться в этом деле,—горячо возразил Каррас.—Но у церкви свои критерии, и с ними надо считаться. Нельзя без разбора верить во все предрассуд­ки и рассказы о левитирующих священниках или плачущих статуях святой девы Марии. Я не хочу стоять в одном ряду с такими рассказчиками.

— Вы не хотите принять либриум, святой отец?

— Извините, но вы хотели знать мое мнение.

— И я узнала его.

Каррас полез за сигаретами.

— Дайте и мне тоже,—попросила Крис.

Иезуит протянул ей пачку, поднес спичку и прикурил сам. Они шумно выдохнули дым и тяжело откинулись на спинки стульев.

— Извините,—мягко проговорил священник.

— Такие крепкие сигареты вас погубят.

Он повертел в руках пачку, шелестя целлофаном.

— У нас есть все необходимые церкви признаки. Ваша дочь говорит на языке, который никогда прежде не знала и не изучала. Я все записал на пленку. Потом ее ясновидение. Правда, современные взгляды на телепатию и сверхчувстви­тельное восприятие несколько иные, чем в средние века, и церковь может не принять их как доказательство одержи­мости.

— А вы сами-то верите в эту чепуху? —Крис нахмури­лась.

Каррас посмотрел на нее и продолжил:

— И последнее —ее сила. Она не соответствует ни ее возрасту, ни ее состоянию. Это уже ближе к мистике.

— А стук в стенах?

— Сам по себе он ничего не значит.

— А то, как она подпрыгивала на кровати?

— И этого недостаточно.

— А чертовщина на коже?

— Что такое?

— Разве я вам не рассказывала?

— О чем?

— О, это было в больнице,—объяснила Крис.—Там бы­ли...—Она провела пальцем по груди.—Ну, как надпись. Просто буквы. Они появились у нее на груди, а потом исчез­ли.

Каррас нахмурился.

— Вы сказали «буквы», а не целые слова?

— Нет, не слова. Сначала один или два раза появлялась буква «М», потом «П».

— Вы это видели? — спросил Каррас.

— Нет, мне рассказывали.

- Кто?

— Врачи из больницы. Все записано в истории болезни.

— Я вам верю. Но опять же повторяю: это естественное явление. Оно встречается довольно часто.

— Где? В Трансильвании? — недоверчиво поинтересова­лась Крис.

Каррас покачал головой.

— Нет, я читал об этом в журнале. Мне запомнился один случай. Тюремный психиатр сообщил, будто один из за­ключенных мог по своему желанию впадать в транс, и в этом состоянии у него на груди появлялись знаки зодиака.—Иезу­ИТ Провел рукой по груди. — Он заставлял кожу на груди при­подниматься в определенных местах.

— Пожалуй, вы не очень-то верите в чудеса.

— Однажды был проведен такой эксперимент,—спокой­но объяснил Каррас.—Пациента загипнотизировали, ввели в транс и на каждой руке сделали надрезы. Ему сказали, что левая рука будет кровоточить, а правая — нет. И действитель­но, кровь пошла только из левой руки. Сила мозга удержива­ла ток крови. Мы не знаем, как это происходит, но факты на­лицо. То же самое и со знаками у заключенного, то же самое и у Реганы: подсознание контролирует скорость течения кро­ви и посылает ее увеличенное количество туда, где кожа дол­жна вздуться. Таким образом появляются рисунки, буквы или что угодно. Это, конечно, таинственно, но вряд ли сверхъе­стественно.

— С вами очень трудно, святой отец.

Каррас прикусил ноготь большого пальца.

— Я попробую вам объяснить,—начал он.—Цер­ковь — заметьте, не я, а церковь,—издала однажды предупре­ждение для священников, занимающихся изгнанием бесов. Я читал его вчера вечером. Там было сказано, что большин­ство людей, считающих себя одержимыми,—я цитирую,— «гораздо больше нуждаются в помощи врача, нежели свя­щенника». Как вы думаете, в каком году было издано это предупреждение?

— В каком же?

— В тысяча пятьсот восемьдесят третьем.

Крис удивленно взглянула на него и задумалась. Потом она услышала, что священник встает со стула.

— Разрешите, я подожду, когда принесут больничные за­писи, и просмотрю их?

Крис кивнула.

— А пока что, — продолжал иезуит, — я выберу из пленок нужные места и отвезу их в институт лингвистики. Может быть, это бессмысленное бормотание все-таки имеет отноше­ние к какому-нибудь языку. Хотя я и сомневаюсь в этом, но все может быть. Там выявят еще и структуру речи. Если она окажется постоянной, вы можете быть уверены, что девочка не одержима.

— И что тогда? — заволновалась Крис.

Священник пристально посмотрел на нее. Крис была обеспокоена. Беспокоится, что ее дочь не одержима! Он вспомнил Дэннингса. Что-то здесь не то. Совсем не то.