Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

Около семи они были дома. Уилли и Карл уже верну­лись. Регана сразу побежала в детскую, чтобы побыстрее за­кончить птицу для матери. Крис пошла на кухню за письмом. Уилли варила кофе в старой кастрюльке без крышки. Она была раздражена и недовольна.

— Привет, Уилли, как кино? Хорошо провели время?

— Не спрашивайте.—Она бросила щепотку соли и немного яичной скорлупы в булькающее содержимое ка­стрюльки. Да, они сходили в кино, объяснила Уилли. Она хо­тела посмотреть кино с участием «Битлз», но Карл настоял на своем: ему приспичило пойти на фильм про Моцарта.

— Ужас! —кипела она, уменьшая огонь на плите.—Та­кой дурак!

— Ну извини.—Крис сунула письмо под мышку.—Кста­ти, Уилли, ты не видела платье, которое я купила Регане на прошлой неделе? Такое голубое, из ситца?

— Да, сегодня утром оно было в стенном шкафу.

— И куда ты его положила?

— Оно там.

— Может, ты случайно прихватила его, собирая грязное белье?

— Оно там.

— С грязным бельем?

— В стенном шкафу.

— Там его нет. Я смотрела.

Уилли хотела что-то ответить, но только сжала губы и бросила сердитый взгляд на кастрюльку с кофе. Вошел Карл.

— Добрый вечер, мадам. — Он направился к умывальнику и налил стакан воды.

— Ты расставил капканы? — спросила Крис.

— Никаких крыс.

— Ты их расставил?

— Конечно, я их расставил, но на чердаке чисто.

— А теперь скажи: тебе кино понравилось?

— Очень.—По его поведению, так же как и по непрони­цаемому выражению лица, ничего нельзя было понять.

Крис пошла к себе в комнату, про себя напевая извест­ную песенку «Битлз». Но внезапно^уостановилась.

Сейчас я тебе покажу! ’

— Карл, а тебя не затруднило достать мышеловки?

— Ничуть.

— В шесть часов утра?

— В ночном универмаге, мадам.

— О Боже!

Крис.долго купалась, наслаждаясь теплой водой, а когда вошла в свою спальню за халатом, то в стенном шкафу обна­ружила пропавшее платье Реганы. Оно лежало смятое на ку­че белья.

Крис подняла его. Как оно здесь очутилось?

Этикетки не были сорваны. Крис задумалась. Потом вспомнила, что в тот же день, когда покупала платье, купила и кое-что для себя. Наверное, я все сюда и бро­сила.

Крис отнесла платье в спальню Реганы и, повесив его на вешалку, убрала в шкаф. Она мельком взглянула на туалеты дочери. Прекрасные платья. Да, Рэге, смотри лучше на них и не думай о папе, который да - же писем не пишет.

Крис закрыла шкаф и, резко повернувшись, ударилась но­гой о письменный стол. О Боже, этого еще не хва­тало!

Она приподняла ногу и потерла ушибленный палец. И тут только заметила, что стол сдвинут с прежнего места приблизительно на метр. Неудивительно, что я уда - рилась. Наверное, Уилли пылесосила и ото­двинула его.

Крис с письмом от своего агента спустилась в кабинет и присела на мягкий низкий диван у огня.

Она еще раз просмотрела письмо. Вера, Надежда, Любовь. Три независимые части, в каждой свой режиссер и актерский состав. Ей предлагали Надежду. Замысел ей нравился. Немного скучновато, подумала она, но зато изы­сканно. Наверняка название изменят на что-нибудь типа «Суматоха вокруг доброде - тел и».

В прихожей послышался звонок. Пришел Бэрк Дэннингс. У него не было своей семьи, и он часто заходил к Крис. Буду­щий режиссер задумчиво улыбнулась и покачала головой, услышав, как Бэрк что-то съязвил в отношении Карла, кото­рого ненавидел и постоянно поддразнивал.

— Ну, привет. Дай выпить! — первым делом потребовал Бэрк, войдя в комнату и устремившись к бару.

Бэрк был немного раздражен и чем-то расстроен.

— Опять в поисках? — спросила Крис.

— Что ты имеешь в виду, черт возьми? — огрызнулся он.

— У тебя озабоченный вид.—В таком состоянии она его уже видела, когда снимали фильм в Лозанне. Они остано­вились в приличной гостинице с видом на Женевское озеро. В первую ночь после приезда Крис никак не могла заснуть. В пять часов утра она вскочила с кровати, оделась и спусти­лась вниз, чтобы выпить чашечку кофе или просто поболтать с кем-нибудь. Ожидая в коридоре лифта, она выглянула в окно и увидела Дэннингса. Он вышагивал вдоль берега озе­ра, засунув руки в карманы пальто, и не обращал никакого внимания на жуткий холод. Когда Крис спустилась в вести­бюль, Бэрк как раз входил в гостиницу.

— Ни одной шлюхи на горизонте! — разочарованно выпа­лил он, проходя мимо нее с опущенными глазами. Затем Дэннингс вошел в лифт и поднялся к себе в номер спать. По­зже, когда Крис со смехом вспомнила этот случай, Дэннингс пришел в ярость, объявил публично, что она страдает «избыт­ком галлюцинаций», и добавил, что верят ей «только потому, что она кинозвезда»: Тогда Бэрк назвал ее ненормальной, а несколько позже спокойно объяснил (чтобы не обижать ее), что, возможно, она кого-то и видела, но по ошибке при­няла за Дэннингса. «Кстати,—заметил он,—моя прапраба­бушка, кажется, была родом из Швейцарии».

Крис подошла к бару и напомнила ему об этом случае.

— Не будь дурой! — закричал Дэннингс.—Я провел це­лый вечер на чае, я был на факультетском чаепитии!

Крис облокотилась о стойку бара:

— Так ты пил только чай?

— Да, не ухмыляйся так глупо.

— И нализался чаем,—сухо отрезала она.—Вместе с иезуитами.

— Нет, иезуиты были трезвые.

— Они не пьют?