Изюм из булки. Том 1

– Вчера ночью, – говорит, – ехал через деревню, специально попросил шофера остановиться у магазина. Семь сортов колбасы! Ночью! В деревне! Представляешь?

– А что за деревня-то? – поинтересовалась Ира.

– Да почем я знаю? – отмахнулся премьер. – Какая-то деревня.

– Да как называется? – не отставала Ира.

Премьер даже возмутился.

– Что ты пристала? Какая разница! Простое русское название…

– Не Жуковка, часом? – уточнила Ясина.

– Точно, Жуковка!

Ну да, где ж еще было ехать с работы Виктору Степановичу?

Жуковка – кусочек номенклатурной Швейцарии по Рублево-Успенскому шоссе. Там, где они построили капитализм…

Панихида для пиара

Жизнь сплетает жанры самым фантастическим образом, и смешная история может, оказывается, начинаться словами «дело было на отпевании Бродского»…

Этот сюжет рассказал мне Петр Вайль.

В похоронном доме в Нью-Йорке, куда привезли тело Иосифа Бродского, было два зала. Во втором в это же самое время отпевали какого-то итальянца.

И вот посреди приватного прощания с великим поэтом к дому с помпой подкатила государственная процессия – лимузины, охрана, суетящиеся холуи… Из головного лимузина вышел, собственной персоной, премьер-министр России Виктор Степанович Черномырдин. Ему в руки всунули букет красных роз, и премьер пошел прощаться с Бродским.

О смерти Бродского и о его существовании Виктор Степанович узнал одновременно – из доклада собственной пиар-службы. Кто-то ушлый сообразил, что, ежели Бродский так удачно умер во время визита Черномора в США, грех этим делом не попользоваться: рейтинг!

И вот, значит, премьер направился в похоронный дом…

Здесь следует заметить, что сюжет прошел в сантиметре от чудовищной развязки: ведь Виктор Степанович мог начать говорить. Речь Черномырдина над гробом Бродского – можете себе представить? Но Господь распорядился сюжетом иначе.

Когда ЧВС, с букетом наперевес, прошел в помещение, из соседнего зала, от своего покойника, вышла группа заинтригованных итальянцев: приезд лимузинов с охраной пересилил их скорбь.

– Кто это? – поинтересовался у Петра Вайля один из вышедших.

Вайль объяснил.

Весть о приезде в похоронный дом премьер-министра России привела итальянца в сильнейший восторг.

– О! – сказал он. – Пускай и к нашему зайдет!

Тусовка

Случайно встретив кинокритика Василия Кисунько через несколько дней после похорон Листьева, его приятель, весьма известный в России господин, светски поинтересовался:

– Ты тусовался на Владе?

Неубиенный довод

Дело было в первые годы незалежной независимости.

Мэр славного черноморского города взял у немцев огромный кредит и, к профессиональному восторгу окружения, своровал его в тот же день.

Кто-то из приближенных осторожно поинтересовался: зачем было непременно делать это в тот же день? Можно же «распилить» постепенно…

Мэр пресек эти интеллигентские рефлексии на корню:

– Что их, больше станет, что ли?

На перекрестке

Среди великих формулировок эпохи не должна затеряться фраза, которую приписывают уроженцу Тбилиси, балетмейстеру Михаилу Лавровскому: «Светофор в Тбилиси себя не оправдал!»

Бывшие союзные

В Узбекистане, в начале двухтысячных годов, высочайше запретили игру на бильярде – как способствующую распространению наркомании и преступности! Оказывается, многие преступники были замечены за бильярдом…

Когда в те же годы наследник азербайджанского престола Ильхам Алиев невзначай проиграл в Стамбуле два миллиона долларов (с кем не бывает?), разгневанный папа-вождь велел закрыть все казино – в Баку…

Хорошо, что наследник престола в Стамбуле не отравился – папа мог бы закрыть в Баку все точки общепита.

Я, Толстой и Достоевский

Эта восточная логика хорошеет и у нас…

Однажды – дело было в середине девяностых – глава Конституционного суда России Владимир Туманов, обидевшись на мои впечатления от российского правосудия, сделал мне прилюдный выговор: писатели в России, сказал он, должны прививать уважение к закону, а вместо этого позволяют неуважительные высказывания в адрес судейских!

Конкретизируя свою мысль, Туманов помянул недобрым словом гг. Толстого и Достоевского: мол, как ни судья у них, так какой-нибудь мерзавец.

Дивным образом оказавшись в одной компании с классиками, я немедленно возгордился…

Но какой ужас: это, оказывается, из-за Льва Николаевича в России нет уважения к закону! А Англии по судебной части сильно нагадил Диккенс.

«Выполнение программы правительства…»

Кстати, о судебной части.

Я обещал рассказать историю «посадки» (на семь лет строгого режима) моего друга Юры, но этот судебный юмор, пожалуй, чересчур черен для этой книги. Для увеселения почтенной публики – лишь несколько легких штрихов к портрету нашей блядоватой Фемиды…

Цитата из обвинительного заключения: «Данное дело явилось результатом выполнения программы правительства по искоренению преступлений и коррупции в сфере экономики» (курсив мой. – В. Ш. ).