Излучения (февраль 1941 — апрель 1945)

Впрочем, я все дальше отхожу от мнения, что такой вид технического реализма препочтительней, чем импрессионизм. И все же смена одного другим неизбежна.

Стилистически этому переводу с норвежского мешает слишком частое сочетание союза когдас настоящим временем. «Когда я достигаю вершины холма, то на опушке леса вижу антилопу». Когда,однако, указывает только на прошедшее время; этим союзом делают как бы первый мазок на картине прошлого. Относительно последования, отграничения и взаимодействия времен в языке жива еще добрая совесть, хотя сколько глаголов исчезли бесследно или сделались необычными в употреблении! Вместе с тем существует целый ряд средств и вспомогательных инструментов, при помощи которых сохраняется временная перспектива и архитектоника изображения, дабы, как этого требует Шопенгауэр в своих примечаниях о стиле, искусственно не поддерживать употребление глагольных форм.

Париж, 5 июля 1943

Приезд Бенно Циглера, коего я не видел почти целый год. Разговор о его издательстве, в противовес всем господствующим тенденциям превращенном в частное предприятие. Необходимые для этого переговоры и сделки он провел с большим искусством. В наши времена автоматизма всегда благотворно видеть кого-то, кто плывет наперерез течению или вообще против него.

Потом о ситуации. Все более отчетливо вырисовываются две войны: одна из них идет на Западе, другая — на Востоке. Им соответствует разница в идеологии. Лучшее из всего, что Кньеболо может сегодня пообещать народу, — это продолжать войну вечно. Циглер упомянул и те слова, которые молодой Клемансо слышал, кажется, от Гамбетта: ^{156}

«Не доверяйте генералам, они — трусы».

Беспокойный сон. Утром размышлял, как это часто со мной бывает, о разных авторах, среди них и о Леоне Блуа. Я представил его в небольшом пригородном доме, сидящим за письменным столом. Сквозь открытое окно виднелись цветущие на садовой дорожке каштаны и ангел, одетый в синюю форму письмоносца.

Париж, 6 июля 1943

У Флоранс. Рассказывали анекдоты. Недурна история, которую поведал Жироду об одном благодарном арестанте, избавленном лионским прокурором Дюпоном от гильотины и сосланном в Гайенн. Тот захотел прислать своему спасителю подарок. Но так как у него ничего не было, то он воспользовался дарами природы. Кроме того, как арестант он вообще не имел права отправлять посылки. Однажды в Марсель прибыл корабль с попугаями; один из них все время повторял: «Je vais chez ma^itre Dupont a Lyon».

[149]

Париж, 8 июля 1943

После завтрака читал 89-й псалом. [150]

В нем мухе-однодневке удался ее самый величественный, самый трагический гимн.

Среди почты письмо от Грюнингера, он спрашивает, не хочу ли я с определенным заданием, приготовленным для меня генералом Шпейделем и касающимся бойцов Сталинграда, отправиться на Восток. Это подтверждает мой опыт: страны, к коим мы однажды прикоснулись, притягивают нас снова. Несмотря на то, что я даже не бросил в Пшиш монету, как обычно делаю это у пограничных вод. Когда же окажут свое действие те медяки, что я опустил у Родоса в Эгейское море, а у Рио — в Атлантику? Возможно, после смерти; тогда мы переселимся в миры всех морей и звезд, везде будем дома.

Вечером у д-ра Эптинга; у него я застал также Марселя Деа ^{157}и его жену. Разговор о третьей части дневника Фабр-Люса, опубликованного в обход цензуры и вызвавшего большое неудовольствие. У меня впечатление, что за этим последует история с полицией.

Деа, которого я видел впервые, выказал некоторые черты, замеченные мною у разных людей, но пока трудно определимые. Речь идет о глубинных моральных процессах, отражающихся физиогномически и прежде всего на коже, делая ее то пергаментной, то словно обожженной, но в любом случае придавая ей огрубленный характер. Стремление к власти во что бы то ни стало ожесточает человека, и он легко становится жертвой демонической сферы. Эту ауру нельзя не почувствовать, особенно сильно я ощутил ее, когда мы вышли и он повез меня на своей машине домой. Двое кряжистых парней, где-то прятавшихся весь вечер, сидели теперь рядом с шофером, но и без них было ясно, что в этой поездке скрыт какой-то умысел. В дурной компании опасность теряет свое очарование.

Среди словесных фетишей, возникающих во время беседы с подобными личностями, особую роль играет словечко «молодежь», или «le jeunes», произносимое с тем же ударением, как прежде произносили «Папа». При этом неважно, действительно ли молодежь их поддерживает, — речь здесь идет, скорее, об апелляции к присущему юности сочетанию пламенной воли и ограниченной способности к суждению, в чем зачинщики беспорядков видят выгодное для них средство.

Чтение: большой глоссарий средневековой латыни Дю Канжа ^{158}— все три тома я приобрел на набережных за гроши. Здесь как бы путешествуешь по космосу отжившей свой век литературы. Потом снова полистал Шопенгауэра, к которому не обращался несколько лет и у которого нашел подтверждение приобретенному за эти годы опыту.