Излучения (февраль 1941 — апрель 1945)

Еще раз просматриваю воззвание согласно своему правилу, что работу можно переписывать до бесконечности.

Во сне новое видение, благоприятное, вселяющее надежду: дьякон. При таких встречах сразу возникает впечатление, что они идут от первоистока и будут возвращаться как постоянные фигуры.

И еще, несколько дней тому назад в больших шахтах, змееобразными извивами уходящих глубоко под землю, за барьером из колючей проволоки — старший лесничий. В легкой охотничьей куртке, как явление исключительно собранной силы. Он стоял на лестничной площадке, «собираясь войти», и хотя я был вооружен, но тотчас же понял, что применение таких игрушек здесь бессмысленно. Своим излучением он парализовал мне руку.

О стиле. Временные формы могут быть четко обозначены, но они могут быть также и оттенены, например, временными вспомогательными словами: вместо «Я стану это делать» лучше сказать «Я это сделаю потом» или «Я это сделаю завтра».

Тем самым мы слегка отказываемся от логики, но и от педантичности тоже. Менге, чей перевод Библии я продолжаю читать, вместо «Стучите, и отворят вам» переводит: «Стучите, и будет вам открыто», — это школярство.

Чтение в эти дни: генерал Ж. Перре, «Minerve sous les Armes».

[282]Эссе об интеллигентности и ведении войны, которое я, как цензор, читал в рукописи. Там есть высказывание маршала Жоффра об искусстве высшего командования: «Ne rien faire; tout faire faire; ne rien laisser faire». [283]

Справедливо, в полководце должно быть что-то от Бога, некая цезаристская божественность. Исходящая из него эманация важнее, чем его руководство.

Затем полистал «Guide Officiel des Voyages A'eriens» [284]1930 года, снабженный на каждой странице цитатой о воздухоплавании. Он кишит общими местами:

«L’aviation constituera un des facteurs les plus importants de la civilisation» [285](Луи Бреге).

«Il n’y a plus de Pyr'en'ees — — surtout en avion» [286]

 (Альберт I Бельгийский).

«L’air deviendra le v'eritable 'el'ement d’union entre les hommes de tous les pays» [287](генерал де Гуа).

«L’aviateur conqu'erant du ciel est l’incarnaton v'eritable du surhomme» [288](Адольф Бриссон).

И так целые страницы. Старик Леонардо видел вещи гораздо четче.

Париж, 3 июля 1944

До полудня меня в «Мажестик» навестил полковник Шаер. Он командовал полком на Востоке и был там приговорен к одиннадцати месяцам тюрьмы, ибо в самый разгар битвы не скрывал своих воззрений и не прятался в кусты. Вообще аресты и расстрелы офицеров учащаются.

Шаер показал мне также фотографию живодерни близ Никополя; устрашающая картина, снять которую удалось одному из его людей во время отступления — тайно, поскольку эти жуткие места засекречены. Подобное зрелище побудило меня откорректировать свою рукопись.

Париж, 6 июля 1944

У Флоранс. У нее Леото, рекомендовавший мне почитать Жюля Валлеса. ^{199}Он деликатно предложил мне свою помощь — в том случае, если немцам в городе придется туго.

Есть два пути подняться над национальной ограниченностью: путь разума и путь религии. Леото пришел к своей цели первым путем. И на его примере можно видеть, как национальное, по мере того как оно исчезает из сознания человека, оживает в его существе, в самой его сути.

Париж, 13 июля 1944

Русские приближаются к Восточной Пруссии, американцы — к Флоренции, в то время как битва на удерживаемой территории продолжает бушевать с большими потерями. Командование, не способное на новые идеи, пытается вселить в население надежду на новое неизвестное оружие. Удивительна полная беспомощность, с какой толпа судит о своем положении, позволяя себя обманывать и впадая в состояние, близкое к эйфории.

Париж, 14 июля 1944

Вместе с Баумгартом и фройляйн Лампе навестил господина Груля на авеню Фош. Его дом, если пройтись по двору, напоминает волшебный замок Аладдина или пещеру с сокровищами Али-Бабы, Сады с фонтанами и бассейнами, где кружатся лебеди и декоративные утки, лиственные аллеи со статуями и зеркальными фасадами, галереи в стиле тех, коими славились Помпеи, террасы с попугаями и воркующими голубями скрыты от посторонних взглядов высокими решетками, за которыми плющ сплетается с диким виноградом.

Коллекции, приобретенные папашей Грулем по совету Гонкуров, еще богаче тех баснословных перечней, коими может похвастаться Бальзак. В них собрано свыше ста картин и рисунков Фрагонара, ^{200}а Тёрнера намного больше, чем на всех Британских островах. В огромных галереях один шедевр соседствует с другим. При этом свыше тысячи лучших экземпляров распределено по дальним замкам. Собрания эти малоизвестны, ни один каталог не был издан. Только друзья или те, кого они привели с собой, имеют право ступить в эти помещения.