Измена

Идеальная картина моего мира: у моего сына есть отец, у нас полная семья, все как я хотела в нашем совместном будущим с Егором, только теперь на картинке настоящий отец, который без проблем нашел со своим сыном общий язык, так что не так? Ведь я хотела семью, «тихую гавань» или уже нет? Или с Андреем никаких тихой гавани не получится? А может дело в том, что я трусиха? Что боюсь кинуться в омут с головой как тогда в гостинице?

— Ма, привет, — сын замечает меня в проеме двери, поясняя, — это последний раунд, я выиграл, — вижу Андрей поднимается, кладет джойстик от игровой приставки, заявляя:

— Это потому, сопляк, что у меня нет должной подготовки, в следующий раз будет реванш, проигравшая сторона будешь ты, — сын парирует

— Никакого реванша, я тебя обыграл со счетом четыре один в мою пользу, у тебя нет шансов, — сын скручивает провода джойстика, отсоединяет от приставки. Андрей в это время надевает свитер, собирается уходить, через плечо настаивает на своей версии:

— Я бы на твоем месте не был так уверен, — упрямый нрав Андрея старшего как всегда дает о себе знать, стараюсь быть вежливой говорю:

— Андрей, ты, наверное, не ужинал, если не торопишься, то можешь остаться, поужинать с нами? — почти уверена, что он откажется, но отец моего ребенка с минуту думает, потом снимает свитер, оставаясь снова в футболке с короткими рукавами, заявляет:

— Ну, вообще, не отказался бы, — стараюсь улыбнуться, иду на кухню, слышу Андрей говорит сыну:

— Покажи, что ты там сделал из того задания, которое надо выполнить до конца недели? — они идут в комнату, а я следую на кухню.

По сути, у меня все готово, я всегда заранее делаю полуфабрикаты и замораживаю, а потом просто разогреваю, все получается быстро, а главное вкусно, нам с сыном нравится.

Достаю замороженные котлеты, наливая масло, кладу на сковороду, быстро ставлю варить макароны. У нас простая домашняя еда, может Андрею и не понравится такой ужин, так как его запросы выше, но ничем не могу помочь, значит рестораны ему в помощь.

Пока готовлю, думаю о самой возможности быть с Андреем, даже если предположить, что он не женат, все равно не могу его рассматривать как спутника для жизни: мне рядом с ним тревожно, его взрывной характер кого хочешь сведет с ума.

Пытаюсь вспомнить нас прошлых, тогда в университете, когда мое сердце дрожало от предвкушения встречи с ним, как внутри все переворачивалось едва я слышала его голос в столовой. А теперь нечему болеть, нечему любить, мне просто ровно, во мне ничего не ёкает. А может после пережитого мне нужно восстановиться, чтобы во мне появилось желание снова жить и чувствовать. Пусть я не любила Егора, но у меня была к нему эмоциональная привязанность, я зависела от его мнения, мне важно было с ним советоваться, а теперь я просто все потеряла. Только Макс прав, нужно сделать выводы и идти дальше. Разбитую вазу не склеишь идеально, всегда будут видны сколы и трещины. Отчетливо понимаю, что не хочу ничего склеивать, возврата в прошлое нет.

Стала думать о том, что я забыла, что такое радоваться тому, что я родилась женщиной. Почему я не заметила, как «тихая гавань» превратилась в «размеренную рутину», где я, избегая стрессов, постоянно что-то решала сама, стараясь при этом параллельно быть для сына не только матерью, но и отцом.

Куда я растеряла свою женственность?! Хотя после разговора с Максом думаю, что не растеряла, а просто спрятала ее в глубинах своей души, заморозила за ненадобностью.

А зачем одинокой матери эта женственность?

Сейчас все так странно, я вижу Андрея с сыном, он помогает ему, общается и поддерживает, нашел сразу же общие точки соприкосновения. Теперь мое материнство не такое как было до появления Андрея в нашей с сыном жизни. Теперь я понимаю разницу родного отца и Егора. Почему-то только сейчас уверена, что мой сын просто не принял мой выбор, а Егор не старался сближаться, потому что парень не самый простой подросток из всех имеющихся. В голове воспоминания, будто молнией пронзают, как Егор ревниво относился к моей инициативе проявления нежности по отношению к сыну. Скорее всего это оттого что у него не было своих детей, он не видел разницы между женщиной и матерью для ребенка. И я ни в чем не виню Егора, потому что я тоже не могла дать ему той любви, которую он заслуживает, потому что не смогла подарить настоящие чувства, которые во мне так и не родились. Как я не могла понять очевидного?! Ведь выйди я за Егора замуж, то мы бы мучились оба: я радовалась, что кто-то сделал мне предложение и у нас "тихая гавань", сам же Егор думал, что такая «серая мышь» как я подарит ему любовь. Боже я такая дура!

Раскладываю еду по тарелкам, зову мужчин. Они не сразу откликаются, иду за ними в комнату. С порога наблюдаю картину маслом где Андрей старший объясняет сыну какие-то моменты в программном коде, пишет ему на компьютере иностранные слова, набирает команды, показывает результат.

Как бы мне не хотелось прерывать эту идиллию, говорю: