Измена. Отпуск с мачо

– Того, – Тим входит так глубоко, что я распахиваю от изумления рот.

– Ты проткнешь меня, – шиплю.

– Уже.

– Пошляк! – шлепаю его по мокрой загорелой шее. – А куда ты заканчивать будешь? – спохватываюсь.

– Потерплю до катера.

– А что будет на катере?

Впервые в жизни я так много болтаю по время секса. Обычно держу язык за зубами.

– Трахну тебя еще раз, там и закончу.

– Ох-ох… – закусываю губу, отдаваясь во власть наслаждения.

Не знаю, сколько времени он «мучил» меня в воде. Много раз останавливался, чтобы перетерпеть. Но свои оргазмы я считать перестала уже после третьего.

Выбираемся на пляж и откидываемся на песок. Он липнет на наши мокрые тела, и мы становимся зелеными, как два водяных.

Тимофей закапывает меня в песок, оставив только голову, и фоткает в таком виде. Едва выкарабкиваюсь оттуда и тоже самое проделываю с ним. Он освобождается из зеленого плена почти мгновенно, и мы идём смывать с себя колючие песчинки. Чистенькими забираемся на катер и разглядываем оставленный пляж.

Жаль, что нельзя забрать с собой этот необычный песок, который под лучами солнца выглядит салатовым. Здесь повсюду висят таблички-предупреждения, чтоб не трогали.

– У меня есть для тебя подарок, – говорит Тимофей, – на память об этом чудесном дне, – достает из кармана большой камушек на веревочке и вешает мне на шею. – Это и есть тот самый хризолит, только отшлифованный.

– Ух ты! Спасибо! – трогаю гладенький камень, а потом подношу к губам и целую его.

– Эй, Ириска, ты всё перепутала. Меня надо целовать, а не хризолит, – смеется Тим.

– Простите, господин Тархун, сейчас исправлюсь, – встаю на цыпочки и чмокаю его в губы. Ловит меня, прижимает к себе и целует «как надо»: с языком и до того момента, как у меня начнут подгибаться колени.

Принимаем решение пообедать прямо здесь. Помогаю Тиму накрыть на стол. Запасливый мой совершил с утра набег на свою гостиничную кухню и заграбастал немало вкусной еды. Мы голодные, как львы, после секса и плавания. Набрасываемся на мясные и сырные нарезки и восполняем запас калорий.

У него припасена бутылочка шампанского, и он выстреливает пробкой в небо. Хлопаю в ладоши, как девчонка, да что он со мной делает?? Девчонка, блин, с тремя детьми, одна из которых уже совершеннолетняя.

Ну и дела!

– Кстати, а где обещанные черепахи? – рассматривая Тима через призму стеклянного бокала, спрашиваю я.

Глава 21

А черепахи, оказывается, в другом месте нас ожидают. Здоровенные Тортиллы валяются на бережку, нежась на солнышке. На этом пляже обычный золотистый песок и буйные темно-зеленые заросли.

– Черепашек мацать нельзя, – предупреждает Тим, когда мы сходим с катера на берег.

– И в мыслях не было, – кошусь на рептилий, которые не кажутся мне милыми. Уж больно они большие и недоброжелательные. Хотя, на самом деле, просто апатичные ко всему, что происходит вокруг.

– Садиться на них тоже нельзя, – продолжает инструктировать Тимофей.

– А вот это было бы кстати! Панцирь выглядит как скамейка.

– Черепах охраняют волонтеры, так что не получится на них посидеть, – смеется Тим. – Они берегут своих ненаглядных. Даже график составляют, когда тот или иной черепахен соизволит вылезти из воды.

– Капец! – отвечаю со смешком. – Вот им делать нечего.

Фоткаю на телефон «Тортиллу», Машка, я думаю, оценит эту громадину. У нее на панцире расположен чип с номером. Реально ведь охраняют.

– За суп из черепашки дадут пять лет тюрьмы, – веселится Тим.

– Боже, неужели кто-то додумался до такого? Они же неаппетитно выглядят.

– А то! Помнишь, я тебе рассказывал о количестве бомжей на острове? Так вот некоторые из них благополучно отправились за решетку.

– Ой, всё, ты меня разводишь! – толкаю его локтем в бок.

Мы неспешно прогуливаемся вдоль деревьев и смотрим, как растет орех макадамия. Там, где мы сейчас находимся, чересчур много кур. Тимофей говорит, что они дикие и охотиться на них нельзя.

– Значит, куриный суп тоже запрещен, – киваю. – Хорошо, что мы вязли с собой еду, значит, не попадем в тюрьму.

– Ага – мы взяли, – хмыкает Тим.

– Обещаю, в следующий раз я сама позабочусь о нашей еде, – складываю молитвенно руки.

– Я тебе не верю, – отвечает он со смехом.

Ну, извините, у меня нет под рукой своего собственного су-шефа!

Океан сегодня тишайший, и серферы терпеливо сидят на своих досках в ожидании волны. От моего меланхоличного настроения больше ничего не осталось. Я больше не чувствую себя так, будто у меня обрезаны крылья.

Тимофей покупает у продавца кокосы, в которых прямо при нас проделывают дырочку и вставляют трубку. Сразу вспоминаю бразильские сериалы моего детства и юности, там герои на пляже всегда пили кокосовое молоко. Помнится, мне так хотелось попробовать, но в наш провинциальный город, где я родилась, экзотику не завозили. Так что немножечко чувствую себя героиней бразильской «мылодрамы».

Возвращаемся на пляж и наслаждаемся вкусняшками, сидя на берегу. Тим достает из рюкзака почищенные орешки макадамию, деревья которых мы видели, и кормит меня ими. Хорошо, что еда здесь полезная – не разожрусь.

– Пойдем в пальмовую рощу? – играет Тим бровями. – Там безлюдно.