Измена (СИ)

— Ты затолкал меня в машину против моей воли, отобрал телефон, я не могу позвонить, верни мне сотовый, — кажется мы начинаем нормально говорить, Дина не истерит, успокоилась, добровольно положила голову мне на плечо, я чуть отстраняюсь, отвечаю:

— Потому что хочу, чтобы ты была со мной, Дин, — говорю прямо, — и я не хочу, чтобы ты стала подобием женщины, у которой черная дыра вместо души, — внутри меня есть уверенность, что не сможет "соплежуй" добиться от ее тела той же отдачи, с которой она отдавалась мне, да будь иначе, она бы никогда бы не оказалась в моей койке, если бы там был полный порядок.

— У нас нет будущего, и не потому что ты женат, а я не хочу быть причиной разрушения твоей семьи, — не даю ей закончить свое повествование, перебиваю, потому что хочу, чтобы она понимала, что я развожусь потому что сам этого хочу, сдерживаю себя, потому что у меня есть сильное желание встряхнуть эту упрямую женщину как следует, чтобы выбить все эти мысли из ее головы, чувствую снова начинаю заводиться:

— Дина, развод это мое решение, у нас с Ирой давно все не ладится, просто раньше у меня не было стимула стать свободным, не для кого было жить, проще было оставить все на своих местах и не усложнять, — Дина смотрит в одну точку перед собой, такое ощущение, что я не достаточно убедителен, говорю:

— Сейчас, вы с сыном нужны мне, я хочу семью, — набираю в легкие воздух, продолжаю, — Дина у меня правда был не самый образцовый брак, как бы банально это не звучало…., - делаю паузы, стараясь понять, что именно она думает, впервые в жизни жалею, что не изобрели устройство чтобы можно было прочитать мысли человека, я бы купил его за любые деньги, чтобы сейчас залезть ей в черепную коробку и найти правильные слова, чтобы она мне поверила

— Да, я не идеальный герой, абсолютно, у меня куча недостатков, не говорю уже о том, что эгоизм стал моим вторым именем, воплощаясь с каждым годом в самую настоящую эпидемию, — Дина не реагирует, и я продолжаю, — дай нам шанс, — смотрю на женщину, которой я только что по сути признался в том, что не могу без нее, она опускает глаза, а я не могу понять, она что, по — прежнему не хочет быть со мной после того что у нас было? (!!!)

— Андрей, я не могу, — она говорит настолько тихо, что мне приходится напрягать слух, чтобы услышать последние фразы

— Дин, ты сейчас издеваешься? — во мне столько ярости, что я не понимаю как сдерживать свою ярость, я словно дикий зверь, ощущая как давит пространство, ведь я привык завоевывать, но сейчас в который раз хожу по острию ножа, а она все твердит, что я ей не нужен.

Блядь, это точно какой — то "ебучий" розыгрыш!

— Я не люблю тебя, а потому нет никаких нас, — у меня складывается впечатление, что Дина борется со мной в попытках доказать то во что даже она сама уже не верит, как будто хочет, чтобы я принял ее слова за истину

— "Адвокатишку" любишь своего? — эти слова я даже не говорю, я их выплевываю из себя, настолько мне это не приятно, параллельно делая вывод, что Дина просто врет мне, ведь я чувствовал тогда в гостинице, что она горела в моих руках, а я питал ею свою изнеможённую душу

— Никого не люблю, — закрываю глаза, она серьезно, сейчас, опять меня отшила!!?

Выхожу из машины, со всей дури хлопаю дверью, не могу контролировать степень ярости перемешанную со всем сразу.

Где-то, ведь, подступно пробегает мысль, что Дина может выбежать из машины, оставить меня в полном раздрае, но не могу себя заставить повернуться, все равно стою спиной к автомобилю.

Не знаю сколько проходит времени, точно знаю, что когда пульсация в мозгу больше не давит, и я снова могу воспринимать информацию, поворачиваюсь, не спешно открывая дверцу автомобиля, пересаживаюсь на водительское сиденье.

Мне отчаянно хочется курить. Достаю в бардачке пачку, прикуриваю. Дина сидит, откинув голову на подлокотник, молчит. Хорошо, что ее запал покинуть машину уже не в приоритете.

Я уже успеваю докурить сигарету, как Дина начинает говорить:

— Ты знаешь, наверное, моя любовь к тебе умерла с рождением нашего сына, — мне больно слышать каждое ее слово, заставляю себя не перебивать, борясь с желанием сказать ей, что нихуя она меня не разлюбила, а любит до сих пор. Я отец ее ребенка!

— Я ведь до последнего надеялась и верила, что ты появишься в родильном отделении, куда приезжали на выписку все отцы, — Дина говорит не громко, не истерит, а просто монотонно вспоминает события прошлых лет, скорее всего, желая таким образом объяснить свою позицию, в то время как мне тяжело дается каждое ее откровение