Измена (СИ)

Стоит ко мне спиной, включает воду, начинает мыть посуду. Встаю со своего места, подхожу ближе, не касаясь, настолько близко, чтобы она могла почувствовать мое дыхание. Хочется обнять ее, но вместо этого осторожно спрашиваю:

— У тебя все нормально, Дин? — она поворачивается, я не теряюсь, ставлю руки по обе стороны от нее, не отхожу, предпочитаю общаться в таком формате, так ей труднее будет врать

Вижу Дина нервничает, смотрит на меня глаза красные, взгляд тревожный, затем опускает глаза.

Я же нихуя не могу понять что происходит: или это моя близость выводит ее из равновесия, либо она опять придумала в своей голове всякую хуйню и будет оказывать сопротивление.

Ну а хули, я готов, в первый раз что ли беру эту крепость?

Когда наши взгляды вновь встречаются, вижу что смотрит на меня с мольбой на грани отчаяния, явно сдерживаясь, глаза увлажнились.

Блядь.

Отступаю, сажусь обратно, выдыхаю, стараюсь говорить спокойно:

— Дин, поговори со мной, — она смотрит в одну точку перед собой, закусила губу, жмурится, как будто ищет резервные силы

— Андрей я не знаю что в таких случаях надо говорить, — отвечает не громко, голос дрожит

— Просто не заморачивайся и скажи, как есть, нам надо обсудить эту "ебучую" ситуацию, которая никак не может разрешиться, и я очень хочу, чтобы ты назвала мне эти причины, — стараюсь не давить, хотя плохо выходит, остается надеяться, что Дина не исказит сейчас в своей голове мои слова и ее тараканы не подскажут ей какое-нибудь "хуевое" решение

— Я чувствую себя виноватой, — Дина говорит не громко

— Ты сказала о нас? — уточняю чтобы понять ее состояние, вполне вероятно что этот "соплежуй" ее послал куда подальше, это вполне объяснит ее вид и заплаканные глаза

— Сказала что прошлой ночью ничего не было, — вижу как первая слеза течет по щеке, встаю, хочу подойти, но Дина вытягивает руку:

— Андрей, пожалуйста, — остаюсь стоять на месте, и она продолжает:

— Только Егор не поверил, ведь он знает про гостиницу, — Дина закрывает глаза, ее мокрые ресницы не сдерживают крупные потоки слез, капли которых струйками стекают по ее коже, и почти совсем шепотом продолжает последнюю фразу, — а я хочу семью, Андрей, понимаешь, я не хочу быть одна, мы ведь столько планировали, у нас свадьба, — мне конечно нихуя не приятно слушать всю эту муть, но теперь я хотя бы понимаю, чего она так мечется.

Становится понятно, что уговаривать ее быть со мной не имеет смысла, я уже предлагал начать сначала и не нашел отклика. Давить и подталкивать тоже, так себе, вариант. В идеале она должна сделать выбор сама, только судя по ее рассуждениям, «соплежуй» в приоритете.

Как же хуево что она про него думает, переживает про этого "адвокатишку". Между нами будто стена из- за этого мудака выстаивается.

— Ты хочешь чтобы я оставил тебя в покое, ушел, так? — спрашиваю это, а у самого башню рвет в клочья, первый порыв бросить все к хуям и уйти. Нужен ей этот мудак, хуй с ним, я отойду в сторону.

Смотрю на Дину, жду ответа, вижу губы дрожат, на меня не смотрит часто моргает, понимаю, что сдерживается, чтобы не плакать передо мной, чтобы я не видел ее слез, хватаю за руку, не даю покинуть помещение кухни.

Дина дергается словно птица угодившая в ловушку, прячет глаза, я же держу ее крепко, прижимая ближе, давая тем самым понять, что ей не вырваться

— Нет уж, тогда уже при мне плачь, — ее всхлипы пугают не только меня, моментально в проеме возникает сын, делаю ему знак, чтобы не мешал, показывая глазами, чтобы не волновался, все будет в порядке. Пацан строго смотрит, я прижимаю содрогающееся тело Дины от рыданий, ладонью глажу спину, показывая своими действиями, что не обижу его маму. Дина стоит спиной и не видит, как сын уходит обратно не сказав ни слова, а я прикрываю дверь сажусь на стул, усаживая свою женщину к себе на колени. От раздражения и злости не остается и следа, это полная хуйня по сравнению с тем отчаянием исходящем от Дины. Чтобы там ни было, уже не имеет значения, я просто знаю, что не отпущу ее от себя, даю ей выплакаться, говорю даже что-то успокаивающее, вроде «тсс, Дин, все нормально, я рядом», чего вообще никогда не говорил женщинам, а тут хуй знает что на меня нашло.

Дождавшись когда эмоциональный взрыв подошел к концу, убираю волосы с ее лица, спрашиваю:

— Говорить можешь? — Дина кивает в знак согласия

Я прекрасно понимаю, что со всей этой хуйней надо однозначно что-то делать: сама она не справляется и не справится, как я понял и что выйти из всей этой ситуации с достоинством у нее вряд ли получится, если я не возьму на себя ведущую роль. Я ведь чувствовал как она вжималась в меня будто безмолвно просила о помощи, будем считать что я понял ее мольбу по своему.

— Просто скажи мне, ты хочешь быть со мной? — целую макушку ее головы, мне нравится что она в моих объятиях свернулась клубком словно котенок, понимаю что даже если прогонит, я не готов ее никому отдавать. Моя она и все тут. Хорошо мне с ней, будто камень с души свалился.

Молчание затягивается, придерживаю за плечи, чуть отстраняя от себя, жду ответа, она чуть слышно произносит: