Измена. Во власти лжи (СИ)

Я это воспринимала реально кошмаром, потому что я знала, что для того, чтобы завести вторую жену, совсем не обязательно законодательно разводиться с первой, достаточно всего лишь религиозной процедуры. И то есть никто не мог дать мне сейчас гарантию о том, что та женщина, которую я считаю любовницей Рустама, она действительно просто любовница, а не вторая жена. Он же так тщательно оберегает это все. Он же говорит о том, что у него нет любовницы. Скорее всего, проблема в формулировках: любовницы нет, есть вторая жена, другая женщина.

От этого осознания у меня по телу прошлась дрожь, а на коже проступили мурашки, я туго сглотнула.

— И вообще, при таком раскладе, ты, наоборот, в более выгодной позиции находишься, ты мальчика родишь, вторая жена там пока разродится, ещё непонятно. А вдруг, девочка? Ну у него то уже есть один наследник, второй наследник будет, а там ещё непонятно, кто родится. А ты же знаешь их отношение патриархальное к рождению сыновей в семьях, так что не расстраивайся.

Свекровь взмахнула руками и пошла опять наводить свой чай.

Она ещё что-то очень заливисто мне пыталась объяснить по поводу появления в семье другой женщины, но я просто шокировано сидела и смотрела перед собой, а потом, видимо, в какой-то момент у меня окончательно сдали нервы, и я резко встала со стула, придержав низ живота, и выдохнула.

Свекровь тут же занервничала:

— Есения, что случилось, ты куда собралась?

— Секунду, секунду, — прохрипела я, медленно разворачиваясь и выходя из кухни. — Секундочку, — повторила я и тихим шагом поднялась на второй этаж.

Дыхание было таким горячим, словно бы огонь внутри.

Я вытащила мобильник, набрала мужа и зарычала:

— Так это правда, это правда, нет никакой любовницы… У тебя просто вторая жена скоро появится, так?

Глава 25

По ту сторону телефона раздалось тяжёлое молчание, а потом резкий вздох.

— Я не буду с тобой сейчас об этом говорить, — на выдохе произнёс Рустам. — Вы как-то там с матерью сами разберитесь, пожалуйста, что и как вы за меня решаете.

Я хватанула воздух губами, приложила ладонь к груди, не могла поверить.

Одно дело измена, другое дело, узаконенная измена.

— Ты, — хрипло начала я.

— Я, Есения, я, — подтвердил Рустам, — говорю тебе спокойно и чётко. Я с тобой сейчас опять эту тему обсуждать не собираюсь. Ты прекрасно знаешь, что у меня сегодня Духовицкий и сделка. Я вас с матерью оставил вдвоём не для того, чтобы вы накручивали новые интриги на нелепый телефонный разговор. Я тебя молю, приди в чувства и соотнеси все возможные варианты.

Он разговаривал со мной, как будто бы с сумасшедшей , а вероятнее всего, он меня такой считал, потому что выставлял во всей этой ситуации какой-то блаженной, которая проглотит все его издевательства.

— Рустам, я… — начала, я, тяжело вздохнув.

— Буду поздно, не жди, — холодно закончил муж и положил трубку. Мне, насмехаясь, сигналили короткие гудки о том, что Рустам прекратил разговор.

Я сцепила руки в кулаки и прикрыла глаза, что же это делается? Что же это делается?

Мы о таком не договаривались. Я прекрасно знала, за кого я выходила замуж. И верность была одним из главных постулатов нашего брака. И сейчас выходило так, что Рустам просто решил ей пренебречь, но мы о таком не договаривались…

Нарушенный договор.

Я тяжело задышала, отложила мобильник.

По коридору раздались шаги.

— Есения, девочка моя, ну куда ты убежала? Ну что ты расстраиваешься, — проворковала свекровь.

Я закатила глаза, надо было с этим что-то решать.

— Я сейчас выйду, — крикнула я достаточно громко, чтобы меня не побеспокоили.

Я опустила ладонь на живот и тихо прошептала:

— Потерпи, малыш, потерпи, скоро все закончится. Скоро мы исчезнем из этой их жизни. Из жизни полной лжи.

Его лжи.

После обеда свекровь все-таки добилась от меня того, что мы собрались и поехали в город. Она затащила меня в магазин детских товаров, который был в ближайшем торговом центре, я ходила и тыкала пальцами просто на более менее понравившиеся модели колясок и кроватей.

Так-то у меня все было собрано, но мы до последнего оттягивали приобретение некоторых вещей, потому что считали это плохой приметой, потому что мы уже обожглись один раз.

А сейчас, когда я должна была радоваться тому, что у нас все получилось, мы в самом финале, я ходила и смаргивала злые слезы.

Когда мы вышли из магазина детских вещей, свекровь всплеснула руками и хрипло произнесла:

— Ой, ты знаешь, мне надо ещё заглянуть за посудой.

Я закатила глаза и мысленно помолилась о том, чтобы она не тащила меня с собой.

Бросив на меня короткий взгляд, оценив меня им, свекровь поджала губы и выдохнула:

— Впрочем, я сейчас быстро.

Я кивнула и, посмотрев, как от меня удалилась мать Рустама, развернулась в обратную сторону, пошла в направлении зоны отдыха с креслами.

Бесил вот этот контроль, и можно было бы сейчас психануть и уехать, но она же сразу позвонит Рустаму, а он сразу меня найдёт и для чего нужны были эти игры в кошки мышки, где я была заведомо в проигрышном варианте?

Я не понимала.

Спустя двадцать минут свекровь настигла меня, позвякивая каким-то очень редким сервизом.