Измени мне, любимый! (СИ)

Разворачиваюсь и иду быстрее вон. Реакция Ямпольского придавила меня безысходностью, ведь он точно сможет все, что пообещает.

А мне надо скорее отсюда — на воздух, к солнцу — и может там, на фоне Кафелрального собора все еще белеет парус. И можно любоваться им и мечтать о свободе.

Сборы мои были недолгие. Не захотела возвращаться в квартиру — вот и собирать в чемодан нечего.

Обойдусь ручной кладью, а все что вдруг понадобится — куплю уже на месте.

Через восемь часов Марго и я уже мило беседовали с бортпроводницей рейса Москва-Ташкент и она нам рассказывала про двести (что? реально?) видов узбекского плова, неразгаданные тайны наложниц бухарского эмира и пророчила самые незабываемые приключения.

Глава 32

Состав медленно проплыл еще пару метров, дернулся, из под колес коротко донеслось сдавленное шипение, замершее на звуке “ссссс-с-с-с-с…” и поезд остановился.

Мгновение назад это был радикально пустой перрон. Ни души.

И вдруг как будто кто-то всесильный прочитал заклинание — и платформа ожила.

Громкие и пронырливые, как портовые чайки снуют торговки готовой едой — жареная рыба, картошка, самсы-манты, вареные яйца, курочка, лепешки — 7 видов! Все домашнее, все только с огня.

За внимание пассажиров с ними спорят продавцы фруктов — абрикосы, персики, черешня, клубника. Столько сортов, что не смогла пересчитать.

Но самые шумные — музыканты и их чудесные инструменты, каких я и не видала: трехметровые медные трубы, большие и маленькие барабаны и разные другие. Почти на каждой станции кого-то из пассажиров встречают особенно, с уважением — с шариками, национальной музыкой, торжественными речами и аплодисментами.

В этот раз почетными пассажирами были совсем юные спортсмены — местная футбольная команда, возвращающаяся домой с турнира.

— У меня ощущение, что в кармане поселился миниатюрный старик Хоттабыч, и его цель — подсовывать мне все новые чудесные впечатления — делюсь с Марго, когда мы идем по перрону, улыбаемся всем, здороваемся с каждым — здесь так принято.

— “Трах-тибидах-тибидох!” — запомни, хорошая аффирмация. Работающая.

— Ты хочешь, чтобы Хоттабыч вернулся со мной домой?

— Ему там не климат. А вот привычку к тому, что желания сбываются — забирай! — Марго кивает и взяв под руку поворачивает меня к нашему вагону, едем дальше.

Мы с Марго путешествуем на поезде из Бухары в Самарканд и не устаем на каждой станции, хоть на пять минут выходить из вагона, чтобы в очередной раз подивиться местному колориту и пообщаться с гостеприимными людьми.

А предыдущий день в Бухаре также был наполнен неожиданным и чудесным. Наш самолет из Ташкента приземлился здесь рано утром и когда я ступила на трап, то мгновенно задохнулась от невозможной овер-дозы ультрамарина.

Синее-синее небо сначала придавило меня своей глубиной, в которую я окунулась как в море и забыла, что нужно сделать выдох и грести к берегу. А то можно захлебнуться.

А потом небо Бухары бережно обняло меня за плечи и пригласило в гости.

Чудеса начались уже в отеле. Буквально: шагнула в номер, и — ах! Все горизонтальные поверхности в номере заставлены вазами с букетами. Тюльпаны — белые, огненно-рыжие, нежно-зеленые, прозрачные лимонные с ярко-желтыми водяными знаками и просто алые.

Их так много, и они — такие разные. От неожиданности я выскочила за дверь — это не мой номер? Перепутали? Смотрю на карту гостя — та же цифра, что и на двери. Или здесь так принято встречать всех гостей?

Возвращаюсь — любоваться и восхищаться цветами, а мой номер или нет — пусть консьерж разбирается. Но я отсюда теперь не выселюсь. Пусть хоть дерутся. Мне тоже хочется красоты для глаз.

— Лесь, как номер, заселилась? — это Марго, наши балконы рядом, и она беспокоится, все ли у меня в порядке.

— Кажется я заняла чей-то номер — понизив голос тороплюсь поделиться сомнениями с подругой. — Здесь тюльпаны. Море тюльпанов! Нереальные. Кого-то так ждали…

— И кого это так ждали тюльпаны? — Марго хохочет, а я в замешательстве.

— Пояснишь?

— Это муж мой. Куда бы не поехала, везде в номере меня ждут цветы — и, заметь, самые лучшие, которые только здесь можно купить.

Объяснение простое, никакого волшебства. Но — как романтично! До слез!

— Ну, а раз ты со мной — тебя тоже ждут. Согласись, это было бы обидно — у меня номер с цветами, а у тебя без.

Вспоминаю ее мужа — он тоже был там, в кафе, когда я угощала их пеламидой. Состояние тогда мое было истерическое, но помню, что — высокий, выправка, как у военного. И помню, что глаза его всегда были на Марго. Тот самый фокус внимания.

А теперь выясняется, что еще этот фокус поддерживают конкретные действия, например — в каждом отеле ждут цветы.

Думала об этом всю поездку, да и повод был, ведь в отеле в Самарканде нас ждали чувственные розы, а в Ташкенте — нежные гиацинты.

Марго каждый раз хохотала, рассматривала цветы, звонила мужу, чтобы поделиться своим новым впечатлением. А я смотрела, как она шептала и бормотала в трубку, потом затихала и слушала, после чего краснела, потом закатывала глаза и сново начинала нашептывать своему мужчине.