Изнанка

Галка уснула в своей картонной коробке. Капелька долго с умилением глядела, как птица спит, а потом широко зевнула, сомкнула отяжелевшие веки и сама задремала на диване.

И очутилась в большой пещере, за полупрозрачными стенами которой плавали излучающие бледный зеленоватый свет бесформенные пятна. Потолок терялся во мраке, пол был каменный, покрытый трещинами.

С изумлением разглядывая причудливые пятна за желейными стенами, Капелька медленно повернулась на триста шестьдесят градусов. Что это за место? И как она тут очутилась? Жутковато. И совсем тихо.

— Так, так, так, — раздался сухой голос. — Старая знакомая. Старая знакомая, которая меня подвела.

Капелька увидела метрах в пяти от себя фигурку девочка в светлом платье. Зоя. Она хмурила лоб и выглядела сердитой.

— Я спасла тебя, а ты меня подвела. Это не хорошо. Это, скажу я тебе, очень и очень плохо. Так подруги не поступают.

Сон ли это? Капелька сомневалась. Она попятилась, не отводя взгляда от Зои. Процедила:

— Вовсе я тебя не подводила. Почему ты так говоришь?

— Не подводила? — Зоя поморщилась, и это сделало её лицо свирепым, совсем не детским. — Я просила тебя, чтобы ты всем рассказала, что пустынных людей не нужно бояться. Такая маленькая услуга за спасение твоей жизни. Помнишь о своём сердце? Оно остановилось бы, если бы я не помогла. Почему ты не уговорила людей выйти к нам? Почему не вышла сама?

Капелька перестала пятиться.

— Я тебе больше не верю. Даже дядя Боря, твой брат, тебе не поверил. Ты… это что-то злое. И я не верю, что ты спасла меня. Это был обман.

— Обидно это слышать, — Зоя изобразила печаль, однако получилось у неё фальшиво. — Обидно, честное слово. Я-то думала, что мы подруги.

— Кто ты на самом деле? — спросила Капелька, ощутив неожиданный прилив храбрости.

— Сама видишь, — удивилась Зоя. — Я всего лишь маленькая девочка, которой нужна помощь.

— Ты врёшь!

Тёмные глаза уставились на Капельку оценивающе. Зоя долго смотрела на неё, после чего улыбнулась.

— Не желаешь быть моей подругой?

— Ответь, кто ты на самом деле. И почему мы все попали в эту пустыню.

Зоя медленно пожала плечами.

— Я только друзьям даю ответы. Ты всё узнаешь, если выйдешь ночью к людям в пустыне, выйдешь ко мне. И твоя мама узнает, и остальные, даю слово.

— Этого не будет! — решительно заявила Капелька. Она чувствовала, что ложная Зоя не имеет над ней власти. По крайней мере, здесь и сейчас. — Ни мама, ни я, ни остальные не выйдут к этим людям, так и знай!

— Даже когда у вас закончится вода? — Зоя склонила голову на бок, прищурилась.

— Да, даже тогда.

— Ты всего лишь глупый ребёнок. И знаешь, что я сделаю? Оставлю тебя здесь, — Зоя раскинула руки. — Вот прямо здесь. А вон там, — она махнула в неопределённом направлении, — твоя мамочка будет умолять тебя открыть глаза. Она будет плакать. Тебе ведь не нравится, когда мамочка плачет? Слёзки из глаз кап-кап, кап-кап… горькие слёзки.

— Я проснусь. И вообще это не сон! — выкрикнула Капелька и вдобавок топнула ногой. — Я проснусь!

— Глупый, глупый ребёнок. Глу… — Зоя словно бы поперхнулась, скривилась. Теперь уже полным ярости голосом она прошипела, посмотрев направо: — Не мешай! Не мешай мне!

К кому она обращалась? Капелька с недоумением захлопала глазами. А потом случилось что-то непонятное: фигура Зои замерцала, исчезла, вместо девочки появилось бледное существо, отдалённо напоминающее человека. У него было две лишённые глаз головы. Одна будто бы вросла в тело подбородком, а другая, размером раза в два меньше, выглядела как нарост на плече. Существо висело над полом на серебристых нитях, которые тянулись от тела в разные стороны, как туго натянутые струны и терялись в небольших нишах в стенах и в темноте наверху.

— Уходи, — произнесла маленькая голова, обращаясь к Капельке. Лишённый губ рот походил на сделанный скальпелем надрез. — Пробуждайся! Уходи сейчас же!

Вторая голова гневно зашипела:

— Не мешай, не мешай! Она моя!

— Уходи, девочка. Пошла прочь!

Оцепеневшую от ужаса Капельку словно бы невидимая рука в грудь толкнула. И она очнулась на диване в гостиной зелёного дома. Распахнула глаза и долго смотрела в потолок, чувствуя, как страх постепенно отступает. Рядом в кресле спала мама, откинувшись на большую подушку, которая лежала на подлокотнике. Капелька повернулась на бок, прошлась взглядом по её лицу. Задумалась: стоит ли маме и остальным рассказывать о том, что ей привиделось? Сейчас и без того всем страшно, а рассказ о двухголовом человеке напугает ещё сильнее. Да и какая польза от этой истории?

Противный осадок после видения постепенно рассеивался, но он сменялся грустью. Капельке захотелось плакать, однако она упрямо сдерживала слёзы. Ей вспомнилось, как они с мамой ездили в Москву, в зоопарк. Как же хорошо тогда было. Лучший день в жизни. Лето, солнце, сахарная вата и мороженое. А ещё — пингвины, самые забавные птицы на свете. Она сделала сотню снимков пингвинов на свой телефон. Когда ходили по зоопарку, дождик пошёл. Мама назвала его грибным. Они переждали дождик под навесом возле вольера с обезьянами, а потом любовались радугой.