Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

Де Жакур не стал упоминать, что, населяя побережье Каспийского моря вокруг устья Волги, черкесские татары были, таким образом, жителями Европы. Их «язык, обычаи, наклонности, даже внешность» выдавали в них татар. Что касается внешности, то они «довольно уродливы», хотя их женщины и признанные красавицы, как это однажды обнаружил Сегюр. Мужчины подвергались обрезанию «и соблюдали другие мусульманские обряды». Дагестанские татары, жившие вдоль Каспия, удостоились титула «самых уродливых из всех мусульманских татар». Кожа у них «очень смуглая». Монгольские татары «занимают самую значительную часть Великой Татарии», к востоку от калмыков и вплоть до самого «Азиатского моря». Ногайские татары, жившие на Волге и вдоль Каспия, напоминали дагестанских татар, «за исключением того, что у них морщинистые лица, как у старух». Узбекские татары, располагавшиеся в самом конце списка, помещались в Великой Бухарии, «обширной провинции Великой Татарии»[488].

Рассматривая историю татар в сравнении с прочими варварами, де Жакур заметил, что покорившие Римскую империю готы принесли с собой монархию и вольность, а татары, где бы они ни появлялись, несли лишь рабство и деспотизм. Тем не менее огромность их завоеваний «поражает наше воображение». Де Жакур полагал «унизительным для человеческой природы, что эти варварские народы покорили почти все наше полушарие», что «этот народ столь злобной внешности» стал «господином вселенной». Он упомянул эпоху Чингисхана, при чьем дворе «можно было видеть смешение татарского варварства и азиатской роскоши», а также «колесницы древних скифов, которые и по сию пору употребляются крымскими татарами». Для де Жакура, «видевшего» татар как толпу варваров, поражающих европейское воображение, было вполне естественным расположить их в алфавитном порядке, от башкир до узбеков, изучая соотношение их языков, обычаев, наклонностей и (мерзкой) внешности. Что, однако, трудно было принять, так это их многочисленность в Европе, то есть в Восточной Европе. «Этот обширный источник невежественных, сильных и воинственных людей изрыгает свое содержимое почти по всему нашему полушарию», — писал де Жакур. Он уверял читателей, что татары и сегодня все еще сражаются с луками и стрелами, и потому цивилизация находится в безопасности: «Не стоит более опасаться великих переселений этих народов; цивилизованные нации защищены от варварских набегов»[489]. Однако неверно говорить лишь о вторжениях и набегах извне, поскольку татары живут и в границах Европы, вдоль черноморского и каспийского побережий, в устьях Дуная и Волги. В 1944 году Сталин депортировал 250 тысяч крымских татар, всех до последнего, в Сибирь и Среднюю Азию; сейчас они наконец возвращаются домой, в Крым, в Европу.

Перед тем как обратиться к статьям о Польше, Венгрии, России и Татарии, де Жакур написал для шестого тома «Энциклопедии» короткую заметку о европейском континенте. Он не стал давать географическое определение его восточной границы. Хотя Европа и была «самой маленькой среди четырех частей света», она считалась самой важной «благодаря своей торговле, своему судоходству, своему плодородию, своей просвещенности и трудолюбию своих народов, своим познаниям в науках, искусствах, свободных профессиях и, самое главное, благодаря христианству»[490]

. В последующих статьях де Жакур писал о различных европейских землях и народах, не дотянувших до установленных им высоких стандартов цивилизованности; для этих стран вышеперечисленные атрибуты европейскости были не самодовольной декларацией собственных успехов, а программой развития. Де Жакуру также пришлось писать статьи и о всех этих странах, расширяя тем самым очертания Европы, как она описывалась в «Энциклопедии». Однако автором статьи «География» в седьмом томе был не он. Ее сочинил Робер де Вогонди вместе со своим отцом, издававшим «Atlas Universel», членом основанной Станиславом Лещинским Академии в Нанси. Среди прочего в его статье упоминался Боскович и составленная им карта папских владений. Упоминался там и Петр Великий, принесший в Россию «науки», в том числе и географию; там упоминался Жозеф Делиль, прибывший в Россию для составления атласа. «Начало нашего столетия, — объявил Робер вполне в духе энциклопедистов, — следует считать временем общего возрождения географии во Франции; и, так сказать, во всех прочих европейских странах, ключ к чему, как мне кажется, предоставило это королевство»[491]. География в XVIII веке была тесно связана с наукой подчинения, устанавливая отношения Франции с прочими европейскими странами и Европы с остальным миром. Начиная с атласов и кончая энциклопедиями, география устанавливала границы Восточной Европы и наносила ее карту в сознании века Просвещения.

Глава V

Обращаясь к Восточной Европе. Часть I: Россия в сочинениях Вольтера

«Галопом к Адрианополю»