Израильский узел. История страны – история противостояния

Сионистскую идею собственного еврейского государства, которое только и способно обеспечить выживание евреев, сразу же стали интерпретировать в противоположных смыслах. Идет ли речь о «Еврейском государстве» (Теодор Герцль), идентичном таким, как структурированное французское или прусское и попросту перемещенном на Ближний Восток, или о государстве, как его понимал Макс Вебер, – наделенном функциональной бюрократической структурой, надежность которой гарантируется лояльностью всех граждан?

Чего хотят сами евреи? Государства, общественное пространство которого открыто для всех? Или именно еврейского государства, структуры и ценности которого будут нести на себе отпечаток еврейской традиции, а политическое пространство останется «резервированным» только для евреев?

Роль государства имеет решающее значение и для будущего Израиля, и для евреев диаспоры, так или иначе связанных с его судьбой, поскольку Израиль – единственное и первое в истории суверенное государство, способное при необходимости предоставить им реальную помощь и защиту. Однако рассмотрение роли государства в истории евреев не может сводиться только к Израилю и связям, какие существуют между диаспорой и Иерусалимом.

В основном евреи мира – лояльные граждане разных государств: от Франции до России, от Венгрии до США, от Аргентины до Австралии. Это миллионы людей.

Со времен Франко-прусской войны верность евреев государствам, в которых они жили, доходила до такой степени, что они, сражаясь в армиях этих государств, оказывались по разные стороны фронта и стреляли друг в друга. Хотя они молились одному и тому же Богу и одинаково отмечали религиозные праздники. В Европе конца XIX – начала XX века триумф крайнего национализма в национальных государствах усиливал привязанность евреев к их собственной национальной «воображаемой общине» и побуждал к участию в бесконечных бойнях, где они приносили себя в жертву во имя «своего» кайзера, «своей» конституционной монархии или «своей» республики.

К сожалению, история противостояния евреев на полях сражений XX века еще не написана, хотя она, безусловно, весьма поучительна.

В час рождения Государства Израиль, на средиземноморских пляжах, когда приверженцы Эцеля сражались за собственное виденье еврейского государства, – пролилась еврейская кровь. И пролита она была евреями. Но мы сейчас говорим о войнах, в которых евреи участвовали во имя их беззаветной преданности нееврейским государствам. И это чувство преданности в начале XX века было столь живо, что даже евреи, уже эмигрировавшие в Палестину, с началом военных действий 1914 г. спешно возвращались в Германию, чтобы сражаться в рядах кайзеровской армии.

Несколько десятилетий спустя французские евреи воочию увидели, что правительство Виши выкинуло их из общественной жизни. Они пытались протестовать, ссылаясь на свою верность отечеству и на медали, заслуженные ими в 1914–1918 гг. Когда французское государство осуществляло их депортацию, евреи были не в силах в это поверить: они были так преданы Петену, под чьим началом многим из них пришлось служить…

Подозрение в двоедушии евреев, которые в равной степени лояльны по отношению к государству, в котором живут, и к другим евреям диаспоры (а с 1948 г. – к Израилю) существовало всегда. Но особенно оно обострилось после издания огромными тиражами «Протоколов Сионских мудрецов». Это подозрение распространилось во многих странах и сделало положение евреев более чем дискомфортным.

Это стойкое, укоренившееся, подозрительное отношение к евреям только усилилось с образованием Государства Израиль, из-за чего положение евреев диаспоры в их родных странах становилось все более двусмысленным.

Повторяемые на все лады, во все времена и повсеместно – от Веймарской республики до сталинского Советского Союза или мусульманского Ирана – обвинения евреев в двойной лояльности показывают почти полную невозможность для них нормального участия в политической жизни, свободного выбора своих друзей и врагов. А если евреи диаспоры, вопреки всему, и приходят в политическую жизнь стран своего проживания (искренне и преданно полагая эти страны своими), то все равно несут на себе печать особого положения национального меньшинства, рассеянного по миру, а потому не вызывающего не только симпатии, но и доверия.

Впрочем, на протяжении истории евреи отлично умели налаживать отношения с политической властью.