Израильский узел. История страны – история противостояния

Прибавлю, что, по моему мнению, национально чувствительному еврею может часто мерещиться оттенок антисемитизма там, где в действительности присутствует лишь национальная чувствительность славянина.

Слова Осоргина приводит А.Солженицын во втором томе своего труда «Двести лет вместе». Видать, и ему эта тема была ой как не безразлична…

В первые годы после Войны за независимость по всему Израилю выросло множество новых поселений. Так же, как и до 1948 г., освоение и заселение земель было не просто делом статистики (хотя и сама статистика производила достаточно внушительное впечатление), – но еще и долгом и правом еврейского народа. Евреи теперь составляли большинство в стране; они создали значительный промышленный, сельскохозяйственный и торговый потенциал и начали широко использовать все имевшиеся природные ресурсы.

Но не было мира на еврейской земле.

Несмотря на печальный опыт общения с арабами, не желающими вести переговоры, – продолжим рассказ Пола Джонсона, – израильтяне попытались добиться соглашения о постоянных границах на базе линии перемирия 1949 г. За это пришлось бы расплачиваться землей, однако они были готовы пойти на это, если бы взамен Израиль получил «окончательное урегулирование». Но такая сделка даже не обсуждалась. Арабы отказывались от контактов с израильтянами. Различные переговоры, проводившиеся через согласительную комиссию ООН по Палестине, позволили понять, что арабы настаивали на уходе Израиля за линию разграничения 1947 г. (которую они, кстати, никогда не принимали и не признавали).

«Израиль в первые годы своего существования, – подхватывает нашу перекличку свидетелей Игаль Алон, – казалось, мало что мог сделать, чтобы положить конец нарушениям соглашений о перемирии».

Перемирие Израиль рассматривал как прелюдию к миру, арабы считали его не более чем прекращением огня (либо прелюдией к войне, когда им это окажется удобным). Более того, арабские государства не желали придерживаться условий различных соглашений о перемирии. Последние использовались лишь как ширма, прикрываясь которой можно было бы устраивать налеты федаинов и другие акции террора против граждан Израиля, а также всяческие бойкоты и блокады, направленные на подрыв его экономики. Для арабов перемирие было продолжением войны другими средствами. Израиль вел постоянную, а временами просто отчаянную борьбу за существование. Перемирие оказалось бесполезным. За первые семь лет свыше 1300 израильтян были убиты во время арабских налетов. Фактически Израиль так и находится в состоянии войны с большинством своих арабских соседей с ноября 1947 г. и до сего дня…

Пол Джонсон считает, что такое положение привело к фундаментальной переоценке природы сионистского государства. Светские первопроходцы-евреи видели в нем некую пацифистскую и коллективистскую утопию. Религиозные пионеры мечтали о теократии. Но и те, и другие вынуждены были прежде всего отдавать свою энергию обеспечению безопасности государства. В каком-то смысле эта трансформация была естественной. Поселенцам вечно приходилось ставить вокруг своих жилищ ограждения для защиты от арабских убийц и грабителей. В период между войнами эта система обороны становилась все более сложной и профессиональной.

С 1949 г. начался процесс медленного, неохотного, но неуклонного превращения безопасности в приоритетную задачу всего государства. Израильтянам пришлось не только изобретать средства внутренней безопасности, которые можно было бы противопоставить растущей изощренности арабского терроризма; им также приходилось готовить свои вооруженные силы к отражению одновременного нападения всех арабских государств. Эти задачи определяли бюджет нового государства и приоритеты в его международных отношениях.

Альдо Бакис в статье, опубликованной в газете «Ла Стампа», пишет, как в начале 1950-х гг. группа израильских агентов Шин-Бет (Службы безопасности) ассимилировалась среди палестинского населения по воле Давида Бен-Гуриона. Ребята направлялись в бессрочную командировку. Они должны были позабыть о том, что они евреи, вычеркнуть из жизни семьи, в которых они выросли, отказаться от еды и от традиций, которым следовали в прошлом. Во имя любви к своей родине в новой жизни они должны были не только говорить и молиться на арабском, но и мечтать на арабском. Потому что им было приказано стать «спящими агентами» на палестинских территориях, внутри Израиля, и ждать, что «рано или поздно они могут оказаться полезными родине. Необходимость для Израиля иметь агентов в арабских кругах Войны за независимость. Бен-Гурион опасался, что арабские армии нанесут внезапный удар и сумеют взять под контроль зоны, в которых живет арабское население в Галилее, в центре страны и в пустыне Негев. Отсюда и необходимость иметь в этих районах людей, способных поставлять информацию в режиме реального времени».