Изумленный капитан

Софья, обезумев, бросилась вон. Она выбежала в сени и, навалившись на дверь, не могла нашарить помертвевшими, слабыми пальцами ручку двери. Софья стояла, обернувшись назад. Большие глаза ее были дико расширены. Она с ужасом прислушивалась, из-за двери доносился какой-то хрип.

Наконец, ей удалось открыть дверь. Софья выскочила на двор. Свежий воздух отрезвил ее. Она побежала к Неве, где всегда стояли перевозчики.

– К Литейной улице! – сказала она, прыгая в лодку.

Софья села и только тут осторожно осмотрелась, нет ли где-нибудь на платье или на мантильке крови: пятен не было.

Софья сидела, боясь оглянуться назад: а вдруг погоня!

Она сидела, до боли сжав под мантилькой руки.

Старик-перевозчик благополучно довез ее до Литейной улицы.

Софья встала, уплатила перевозчику целый гривенник и быстро пошла к новгородской дороге, провожаемая благословениями старика, которому уплатили больше, чем он ожидал.

IV

„Протчая действия не суть описуема”.

(Из афиши XVIII века).

Брезгливо опустя углы губ, Андрей Иванович Ушаков читал доношение тверского воеводы Ивана Киреевского:

«По указу е. и. в. велено: по представлению его превосходительства обер-егермейстера, господина Волынского, в поимке в Твери белой галки присланным из Москвы помытчмкам учинить всякое вспоможение. И по тому е. и. в. указу для поимки той галки, с показанными присланными помытчиками, отправлено было солдат, сотских, пятидесятских и десятских немалое число; токмо той галки в Твери и в уезде нигде не сыскали…»

Май 1934 – июнь 1936.