Изумрудный маг

Клим прочитал в книге, как надо обрабатывать мех кролика. Он приготовил нужный состав, натер мех с внутренней стороны крупинками соли и стал ждать, когда из меха можно будет сделать шапку. Мех кролика положил на балкон, и запах идущий от меха, то усиливался, то уменьшался, все зависело от направления ветра. Мех, засыпанный солевым составом для обработки меха, портился на глазах. В конечном счете, Клим благополучно выкинул мех, а солью почистил свое лицо. Вино среднего благородства он тоже использовал по назначению: он протирал вином свое лицо.

Через некоторое время Клава полетела на МЛА по своим делам, но по дороге пересела на попутную машину. Крупный шофер завалился на руль. Машина потеряла управление. Клава с отчаянием посмотрела на дорогу, на руль под неподвижным шофером. Ей стало страшно, жутко, захотелось выть и жить! Но как выжить? Как?! Она маленькая, хрупкая женщина, не умеющая водить машину, но умеющая летать в МЛА. Его нога так и давила на педаль, но руки не двигались!

Клава, видя, что машина мчится по дороге, спрятанной среди зеленой листвы деревьев, все более криво и косо, отчаянно оторвала тело мужика от руля и попыталась изменить движение автомобиля, у нее это плохо, но получилась. Дорога была пуста, ей никто не мог помочь, но и никто не мешал. Сколько она ехала, она не знает, но на ее пути возник городок. Она заметила красный крест. Медицина была рядом! Она нажала на педаль тормоза. Машина остановилась у серебристого тополя, охраняющего вход в больничный комплекс.

Медицинские братья отнесли мужика в реанимацию с большим трудом, из-за приличных размеров его тела, увеличенных излишками жира. Он в себя не приходил. Она села в попутную Машину и оказалась в такой ситуации. Что на нее нашло, она не знала. Она ворвалась в реанимационное отделение. Она взлетела на мужика, умирающего от сердечного приступа, о чем ей сообщила медсестра. Она встряхнула бренное тело, не подающее признаков жизни, и завопила страшным голосом:

— Живи! Живи, живи! Я хочу, чтобы ты жил! Живи! Слышишь, живи!

Клава не смотрела на медиков, считающих, что оживить мертвого уже нельзя. Она стала делать ему искусственное дыхание. Она дышала рот в рот. Она кричала на него. Она стала бить его по щекам, ей уже никто не мешал, считая ее действия бесполезными. Но она била. Кричала ему, как заклятие:

— Живи! Слышишь, мужик, живи!

Она дышала вместо него.

И он вздохнул, словно она пробила ком в его глотке. Медики опомнились и приступили к своим обязанностям. Клаву вывели из палаты. И она решила, что обязательно научится водить машину.

Шофера звали Мусин, он был бывшим военным. Что делать, видимо, во все времена основным занятием мужиков было военное дело. Всем известно, что женщины произошли из ребра мужика, следовательно, Клава должна быть более развитой, чем мужик Мусин. Так, но если Мусин — мужик, и не произошел от людей, то он бессмертный! А медики были людьми, и не знали, что истинные мужики — не умирают! Можно возразить, что мужиков давно нет! Извините, если они были, то кое-какие их потомки непременно остались в мире людей.

Что делать, после случая с мужиком, явно имеющим за собой ни одно тысячелетие за плечами, пришлось Клаве освоить тонкости вождения автомобиля, что очень пригодилось в ее странной жизни. Помощь пришла из домика на трех дубах. Очень не хотел Клим, чтобы Клава продолжала общаться с Мусиным. Он предлагал ей поехать на машине, а она решила слетать самолетом к морю, для приобретения легкого загара и быстро вернуться. Вот и вернулась с заданием от Клима, который перестал быть ее мужем, но он пытался ею руководить.

Следующее утро новой жизни Клава начала с белого тренажера. Этот загадочный белый станок для корректировки фигуры стоял рядом с постелью. Зачем изматывать себя зарядкой, бегом, что практически невозможно в болотных условиях? Клава встала в тренажер, натянула на себя ленту с резиновыми выступами, включила вторую скорость и вперед, к новой фигуре. Кто сказал, что это легко? Стоишь, а по тебе лента бьет и бьет, а ты ее по себе передвигаешь туда, сюда.

После тренажера: кофе, грим, одежда, зонт и вперед, к эмоциям жизни. Ноги Клавы плотно обтянуты джинсами, немного вытянуты каблуками, она шагает навстречу судьбе. Две МЛА сделали в воздухе полукруг и остановились. Не глядя на них, она знала, что в одном из них сидит тот, ради кого все ее потуги в области фигуры. Он неотразим для нее. Рядом с ним она ощущала себя стопроцентной женщиной. Он выше ее, плотнее, и она рядом с ним смотрится изящней. Блаженство находиться рядом с ним! Клим — ее визуальное счастье! Счастье длилось ровно столько, сколько МЛА Клавы поднимался над болотом.