Известие о похищении

Едва раздался звонок, Альберто Вильямисар вскочил с кресла, но опередить проходившую мимо телефона Алехандру не успел. И когда Маруха начала диктовать адрес, у Алехандры не оказалось под рукой ни ручки, ни бумаги. Вильямисар взял у нее трубку и сказал как можно спокойнее:

– Здравствуй, дорогая. Как ты?

– Хорошо, дружок, все в порядке, – так же спокойно ответила Маруха.

У Альберто были заготовлены и ручка, и бумага. Записав продиктованный адрес, он засомневался и попросил Маруху передать трубку кому-нибудь из хозяев. Жена Борреро уточнила все необходимые детали.

– Большое спасибо, – ответил Вильямисар. – Это близко. Я немедленно выезжаю.

Тут железная выдержка, которую Альберто сохранял в течение всех долгих и напряженных месяцев, ему изменила. Забыв положить трубку, прыгая через ступеньки, он сбежал вниз и, преследуемый лавиной груженых боевым снаряжением репортеров, пронесся через вестибюль. Вторая, встречная лавина едва не растоптала его у подъезда.

– Маруху освободили, – крикнул Альберто. – Едем!

Он с такой силой захлопнул дверцу машины, что дремавший водитель вздрогнул. «Едем за сеньорой!» Вильямисар назвал адрес: диагональ 107, номер 27–73. «Белый дом, параллельная улица западнее автострады» – уточнил он скороговоркой, но шофер не расслышал и свернул не в ту сторону. С несвойственной ему вспыльчивостью Альберто повторил еще раз:

– Думай, куда едешь! Мы должны быть на месте через пять минут. Если опоздаешь – выгоню!

Водитель, переживший вместе с Альберто эти трагические месяцы, не обиделся. Взяв себя в руки, Вильямисар стал подсказывать самый короткий и простой маршрут, который на всякий случай мысленно представлял, слушая объяснения по телефону. В смысле движения на улицах час для поездки был не самый удачный, зато день недели – не самый плохой.

Андрес с двоюродным братом Габриэлем, выехав вслед за отцом, следовали за репортерским караваном, расчищавшим дорогу с помощью фальшивых сирен на манер «Скорой помощи». Опытный водитель, Андрес все же сбился с пути и отстал. Зато Вильямисар затратил на дорогу рекордное время – пятнадцать минут. Дом искать не пришлось – некоторые из дежуривших в его квартире журналистов примчались раньше и уже уговаривали хозяев позволить им войти. Альберто прорвался сквозь толпу. Он даже не успел ни к кем поздороваться, потому что хозяйка, узнав его, сразу показала на лестницу:

– Сюда!

Марухе отвели хозяйскую спальню, чтобы к приезду мужа она могла привести себя в порядок. Войдя в комнату, она нос к носу столкнулась с незнакомым страшноватым существом – своим отражением в зеркале. На нее смотрело опухшее лицо с отекшими веками (почки!) и дряблой, поблекшей кожей с зеленоватым оттенком – шесть месяцев, проведенных в полумраке, никуда не денешь. Вильямисар мигом одолел лестницу и открыл первую попавшуюся дверь, за которой оказалась детская с куклами и велосипедами. Он открыл дверь напротив – на кровати сидела Маруха. Она едва успела подкраситься и надеть тот самый кремовый пиджак в клеточку, в котором вышла из дому в день похищения. «Он влетел как ураган», – вспоминает Маруха. Она бросилась ему на шею, и они долго и молча стояли обнявшись. Из этого состояния их вывел топот журналистов, которым удалось сломить сопротивление хозяина и толпой ввалиться в дом. Маруха вздрогнула, а Вильямисар улыбнулся:

– Твои милые коллеги.

Маруха была в замешательстве. «Я почти шесть месяцев не смотрела на себя в зеркало». Она улыбнулась своему отражению, но по-прежнему себя не узнавала. Маруха стянула лентой волосы на затылке, добавила макияжа и расправила плечи, чтобы женщина в зеркале хоть как-то походила на ту, которую она видела шесть месяцев назад. Ничего не получалось.

– Я в ужасе, – прошептала она, показывая мужу скрюченные от сырости пальцы. – Раньше не замечала, потому что они отобрали у меня кольцо.

– Ты прекрасна, – возразил Альберто.

Он обнял ее за плечи и повел в гостиную. Камеры, вспышки и микрофоны журналистов атаковали их со всех сторон. Маруха буквально ослепла. «Спокойно, друзья, – попросила она. – Давайте лучше поговорим у меня дома». Это были ее первые слова, сказанные публично.

В семичасовой сводке новостей ничего не сообщалось, но спустя несколько минут из специального радиовыпуска президент Гавирия узнал, что Маруху освободили. Вместе с Маурисио Варгасом они поспешили к ее дому, предварительно составив правительственное заявление по поводу ожидавшегося с минуты на минуту освобождения Франсиско Сантоса. Варгас громко и четко прочитал текст в микрофон, взяв с журналистов слово, что запись не пустят в эфир до официального подтверждения.

Маруха тем временем подъезжала к дому. Только что вновь прошел слух, что Пачо Сантоса освободили, и репортеры «спустили собаку с цепи» – передали в эфир заявление правительства, которое ликующим хором подхватили все радиостанции.

Услышав запись, президент и Маурисио Варгас сначала похвалили себя за предусмотрительность. Однако минут через пять, когда последовало опровержение, президент воскликнул:

– Маурисио! Какой кошмар!