Извините, что мне не жаль

Адам посмотрел на меня, я посмотрела на него, и его лицо снова приняло то выражение, которое казалось мне его выражением «по умолчанию» – неприступной угрюмости. Я попыталась спросить, как прошел его день и о работе в Ираке (правда, я все перепутала, оказалось, он работал не в Ираке, а в Иране – занимался кодированием для какого-то нового приложения по заказу такси, что в Ираке было бы в принципе невозможным, добавил он, почти ухмыльнувшись). К тому времени, когда Тэнси принесла пиццу, он уже и вовсе говорил односложно и грубовато. Когда Тэнси присела, он говорил только с ней, не общаясь со мной в принципе, правда, потом Тэнси из вежливости обратилась ко мне, и мы обсудили, останутся ли кроссовки на толстой плоской подошве в моде к зиме, что по умолчанию исключало из беседы Адама.

Когда мы вернулись домой, у Тэнси на телефоне был пропущенный звонок от Ренцо. Майлз не звонил – не то чтобы я этого ожидала. Я не верю в судьбу, предопределение и подобную чушь, и все же у меня было какое-то инстинктивное чувство, что подкаст «Извините, что мне не жаль» как-то влияет на мою жизнь. Майлз не позвонит, потому что я должна позвонить ему.

Я взяла в руки телефон.

Глава 9

Таак… с возвращением в подкаст «Извините, что мне не жаль», и добро пожаловать на новый челлендж! Надеюсь, ты все-таки набралась смелости и позвонила после последнего выпуска? Я позвонила, и должна признаться, мне было дико страшно! Но я это сделала. Попросила номер у того горячего парня с сайклинга и позвонила. Я это сделала! Это вдохнуло в меня такую силу и вдохновение, я почувствовала себя удивительно! Как будто могу завоевать весь мир! Всю прошлую неделю мы обменивались сообщениями, а теперь собираемся встретиться, как только найдем свободное окошко в календаре.

Но это открывает для меня новый челлендж. Полагаю, пора хотя бы немного «поднять градус» наших сообщений. Понимаешь, о чем я? Нет, я не про эротику. Посылать свои интимные фотографии кому-то, кого ты толком не знаешь и полностью не доверяешь, – плохая идея, и не мне об этом говорить. Но давай попробуем стать хоть капельку игривее в Вотсап. Вперед – ты сможешь!

Ренцо продержал Тэнси в ожидании более двух недель, но действовал очень активно, когда дело дошло до организации самого свидания. Тем субботним вечером я не без зависти наблюдала за тем, как Тэнси то и дело заходила ко мне в спальню и демонстрировала один роскошный наряд за другим.

– По-моему, это слишком показушно, – сказала она, крутясь в черном коктейльном платье с рюшами, – это образец Dolce & Gabbana. Обожаю его, но, по-моему, это слишком, даже для «Нобу». Что думаешь?

Я с грустью согласилась.

– А в чем туда вообще ходят? – спросила она. – Ты же там была, да?

– Только однажды. В прошлом году у нас там проходил рождественский корпоратив, и, соответственно, все оделись очень торжественно, так что это, наверное, не поможет. Правда, я каждый день прохожу мимо по дороге с работы домой и, честно говоря, вижу самые разные наряды. Девушки спортсменов приходят в стиле семейки Кардашьян – грудь наружу и искусственный загар. Но большинство в джинсах и кроссовках.

– Ммм, – Тэнси сняла платье и пошла к себе в комнату в одном лифчике и трусиках. Надеюсь, Адаму не придет в голову выйти из своей берлоги именно сейчас – для его же блага.

Через несколько минут она вернулась.

– Как тебе? Теперь гранж.

На ней были короткая белая футболка и рваные джинсы, под ними, сквозь дырки и выше талии (правда, талия была такой низкой как у бикини) выглядывали черные колготки в сетку.

– Вот это секси, – сказала я, – но нет, слишком модно. Он не оценит. Весь вечер будет гадать, знаешь ли ты, что у тебя белье видно.

– Черт. Но, наверное, ты права. Назад к доске.

На этот раз она скинула джинсы прямо на пол моей спальни, а колготки оставила у двери Адама. Если он их увидит, у него инфаркт случится, – подумала я и решила, что уберу все это, когда Тэнси сделает выбор и уедет.

– Как насчет этого?

«Этим» был светло-серый закрытый комбинезон без рукавов. Настолько свободный, что, казалось бы, должен скрывать идеальные ноги Тэнси, но, наоборот, только подчеркивал.