Извращенное Притяжение

— Я бы никогда его не простила. Я нуждалась в его смерти, но никогда не смогла бы этого сделать. Не думаю, что я даже попросила бы об этом, если бы Нино не решился. Он снял с меня всю тяжесть решения. Возможно, я и могла бы спасти дядю от его участи, но не хотела. Если бы он был жив, я бы всегда боялась, что он снова придет за мной, даже если Нино защитит меня.

— Значит, ты благодарна Нино за то, что он убил твоего дядю таким способом.

— Да, и Нино, и Римо. Когда я узнала, что он мёртв, то почувствовала облегчение. Я никогда не чувствовала себя виноватой.

— Ты думаешь, Динара хотела, чтобы я узнал правду, чтобы отомстить за нее?

— Не знаю. Она не беспомощна, как я тогда. У нее есть отец и его люди в качестве поддержки. Из того, что сказал Нино, ее отец знает о произошедшем, поэтому Динара не обременена держать это в секрете. Она может попросить отца убить ее обидчиков, и он сделает это, верно?

— Он, конечно, сделает это, но рискнет навлечь на себя гнев Римо, если прольет кровь на территории Каморры.

— Римо хочет отомстить.

— Он хочет, чтобы все произошло так, как он хочет, и думаю, что для него есть только один человек, который должен пролить кровь, и это Динара. Если бы я убил всех ради Динары, Римо ничего бы мне не сделал. Я его брат. Он разозлится, но и только. Возможно, Динара и подозревает. Или, возможно, она скорее рискнет моей жизнью, чем жизнью своего отца или Димы.

— Ты думаешь, она вот так тебя использует? Сделать то, чего не могут ни она, ни ее отец?

— Это объясняет, почему он позволяет ей участвовать в гонках на нашей территории.

Киара смотрела на меня с беспокойством в карих глазах. Она тихонько вздохнула.

— Думаю, есть только один способ это выяснить. Поговори с ней. Обман не лучшее начало для отношений.

Это то, чему я научился на горьком опыте со своей первой девушкой Харпер. Я преодолел глубокое чувство предательства, и уже не был неуравновешенным подростком из тех времен, но, если мстить через мои руки было планом Динары с самого начала, это определенно оставило бы свои следы. И все же я почему-то не мог представить себе Динару такой обманщицей. Она была искренне потрясена тем, что ее мать жива, и не знала о существовании записей или о том, что мои братья собрали имена и адреса ее обидчиков. Даже если месть и вертелась у нее на уме, это могло быть лишь абстрактным понятием.

Киара улыбнулась.

— Поговори с ней. Скажи ей, что ты знаешь, и посмотри, как она отреагирует, тогда ты все еще можешь решить, хочешь ли ты прекратить контакт с ней.

Я кивнул.

— Динара боится, что я стану относиться к ней по-другому, когда узнаю. Теперь я думаю: как я могу не знать того, что знаю сейчас? Она прошла через какое-то ужасное дерьмо, которое, должно быть, оставило глубокие шрамы.

— Определенно, но, когда ты встретил ее, эти шрамы уже являлись частью ее. Она не изменилась. Она все та же девушка, которую ты встретил.

Я указал на дымящуюся запеканку с макаронами и сыром.

— Если мы в ближайшее время не поставим еду на стол, боюсь, голодная кучка нас сожрет.

Киара слегка сжала мое предплечье, прежде чем схватить тарелку с салатом. Я нес запеканку и старался наслаждаться хаотичным вечером в кругу семьи, хотя в голове у меня постоянно крутились мириады мыслей. Больше всего на свете мне хотелось снова обнять Динару, хотя часть меня боялась этой встречи.

ГЛАВА 13

Поездка из Лас-Вегаса обратно в лагерь, казалось, длилась целую вечность. Было трудно сосредоточиться на дороге, на чем-то действительно, кроме ужасных образов, которые я видел. Они преследовали меня всю ночь. Я не мог перестать думать о том, насколько хуже чувствует себя Динара. Иногда мы делили палатку, и ее сон часто прерывался неразборчивым бормотанием. Всякий раз, спрашивая, что ей снилось, она уклонялась от ответа. Было невероятно трудно связать эту беспомощную, съежившуюся девочку с жестокой и уверенной в себе девушкой, с которой я проводил так много времени. Я ожидал услышать печальную историю, но не эту. Даже ночной сон не смог успокоить бушующий поток эмоций в моем теле.

Когда мы в последний раз виделись два дня назад, перед тем как она уехала в Чикаго, а я в Лас-Вегас, она волновалась, что я увижу ее в другом свете, как только узнаю о ее прошлом. Я думал, она преувеличивает. Был уверен, что ничто не сможет изменить моего мнения о ней. Теперь я сомневался.

Реакция Динары в машине, когда мы впервые сблизились, ее потребность все время контролировать свое тело. Теперь все обрело смысл. Еще до того, как я узнал правду, я считал ее сильной, но теперь ее сила казалась почти нечеловеческой.

Когда показались первые палатки лагеря, у меня сжалось сердце. Я чертовски нервничал из-за того, что снова встречусь с ней, сделаю то, что обещал не делать, увижу ее в новом свете. И не только это, небольшая струйка сомнения в ее мотивах все не покидала меня. Может, она будет разочарована, если я вернусь, не убив ее мать и всех остальных.

Быстро осмотрев, я заметил Тойоту Динары на самом краю лагеря. Я поехал к ней.