Изыди (СИ)

Чем крепость мускулов и бронза кожи".

- А можно добавить? - решил я щегольнуть таким же умением.

- Валяй.

- Сегодня он написал бы

Более современные псалмы:

Про молодых и пузатых,

В богато надетых заплатах...

- Интересно. Можно присвоить?

- Дарю. Исключительно для развития темы.

Я полностью разделяю мнение Бориса. Единственное несогласие, с которого и началось наше знакомство, осталось в прошлом, и мы больше никогда к нему не возвращались. Пришли другие времена, и эта тема стала ещё более болезненной. Перед отъездом мы снова сцепились по поводу присоединенного полуострова.

- А как же, по-твоему, воля народа? Та самая, что высказана на референдуме?

- Ну, тогда надо было выяснить, какую волю выскажет и тот народ, что за пределами полуострова. Я уверен: в остальной Украине другое мнение, - упорствовал Борис.

Он никогда не жил в современной Украине, но гены взяли своё. Я понимаю его и молчу. Я молчу так же, как молчит Глеб, когда я припираю его к стенке. Только в отличие от споров с Глебом, с Борисом в вопросе по Крыму мы не сойдёмся никогда. Но и воевать тоже не будем. Я в этом уверен.

Как крокодил, зарывшийся в ил на время засухи и впав в анабиоз, полуостров затаился до лучших времён - до "сезона тропических дождей", когда вместе с обильной влагой можно всплыть и направиться к месту своей постоянной и сытной кормёжки, к месту, где вылупился из яйца.

В остальном наши с Борисом противоречия антагонизма не содержат. Тем более в вопросах пляжной эстетики.

- Может, внесём предложение в порядке законодательной инициативы? - предложил я в шутку.

- Какой?

- На пляжах должны быть все либо голые, либо в буркини, если нет подтянутых мускулистых тел, стоячих грудей и упругих ягодиц. Потому что с пузом и складками на боках - это к нудистам, у них там целые города. Пусть там трясут своими морщинистыми, исхудавшим от диет телами-макаронинами и толстыми сардельками со складками, если они уверены в своей правоте.

- Согласен. А что думаешь по поводу стрингов? - поддержал тему Борис. - По-моему, стринги вообще преступление против человечества и мужского глаза.

- А ты взбунтуй мужское население и организуй борьбу с этим злом.

- Да уж! Пляжная доступность на девяносто девять процентов - только руку протяни.

- Так за чем же дело стало?

- Да как тебе сказать... Останавливает оставшийся один процент.

- Понимаю. Закон о стрингах принимается большинством голосов, - лениво заканчиваю я.

И в самом деле, чем наш с Борисом закон хуже аналогичного, только про гипюровые трусы?! Я бы назвал его "Законом о стрингах и кружевных трусиках", с обязательным добавлением "ФЗ"15 - для солидности.

Я надеваю тёмные очки. Я закрылся от всех. Я даже могу снять с себя всё. Но, как и Бориса, меня останавливает всё тот же один процент. Как мало надо для того, чтобы поддаться пороку или удержаться от него! И почему такая мысль мне раньше в голову не приходила?

Под ухом весело тренькает мобильник. Неторопливо, прищуриваясь от солнца, открываю полученное сообщение: "6 9 8 5 3". Алина прислала мне зачем-то неизвестный номер телефона. Я попытался ответить, но мой смартфон показал мне большой кукиш. Он "ответил" мне, что я должен пополнить баланс. Чёрт знает что творят сотовые операторы! Мелкий грабёж путём начисления тарифа, как за роуминг, при пересечении границ родного простора и переезде в другой, не менее родной, давно подзуживает меня подать иск в Конституционный Суд. Потому что роуминг в родном государстве есть расчленение страны без всякой внешней агрессии, а, между прочим, в Конституции страна не значится как конфедерация.

Но за мои телефонные права включилась Федеральная антимонопольная служба. Включилась рьяно и зело борзо помахала пальцем сотовикам: "Иду на вы". Нельзя, считает ФАС, применять внутренний роуминг, это есть нехорошо и некрасиво по отношению к широким народным массам. Непатриотично то есть. А сотовые операторы отвечают в том же духе: дескать, никак не можем отменить роуминг внутри страны, нам сверхприбыли нужны, какое нам дело до всяких там народных масс, без роуминга не будет сверхприбылей, и вообще мы судиться будем. А антимонопольную тоже закусило - не хочет отыгрывать назад: и мы, говорит, судиться горазды, мы умеем.

Уже полгода идёт эта возня, а за роуминг и поныне сшибают деньгу. Придётся вставать и идти покупать местную сим-карту. Шутка ли - сто рублей за минуту разговора?! От таких сверхприбылей не отказался бы и я. Вот только чем-то другим заплатить придётся, а как-то не хочется. Это аксиома, по Борису. Он так считает, того придерживается и мне советует. Пока антимонопольная служба и телефонные олигархи изображают борьбу нанайских мальчиков, местная сим-карта - единственное противоядие от бандитского тарифа.

И снова - молодые женщины с детьми, колясками, и ещё - с животами в тридцать недель. Они все разом собрались в одном месте. Беременные преследовали меня повсюду. Наверное, потому, что я сам был "беременным" какой-то смутной, ещё неясной идеей, давно преследовавшей меня, вот-вот собиравшейся оформиться в нечто понятное и материальное.