Je vous connais (СИ)

— Мадемуазель, вы не сильно ушиблись? — работники обхватили меня по обе стороны и стали осторожно укладывать обратно, сил помочь им вообще не было. — Вы обязательно восстановитесь, но пока не спешите вставать самостоятельно.

— Восстановлюсь? Объяснитесь! — отброшенный катетер заменили на новый, капельница продолжила доставлять в тело какую-то жидкость, и очень скоро боль начала утихать.

Одеяло больше не мешало разглядеть себя снизу, хотя бы руки и ноги. К ужасу я поняла, что залатанных повреждений на мне категорически много. Заросшие порезы кривили кожу в некоторых местах, бугрились словно ветви блядского дерева за окном. Большинство же — просто поблёскивали под яркими светильниками.

Коллеги переглянулись, словно собираясь с мыслями. Мужчина подошёл к столешнице, начал перелистывать документы, в это время девушка заговорила:

— Мадемуазель Ри, оставайтесь спокойной. Вы стали жертвой несчастного случая на улице, на теле останутся шрамы, но лишь от самых глубоких повреждений, — глаза девушки смотрели на меня извиняющеюся, голос звучал уверенно, но я заподозрила что-то неладное.

— Звучит как бред, вы это понимаете? — я забила на ошибку в фамилии. Мой скептический взгляд не изменил её настроя, а тянущую боль на лбу я уже игнорировала.

— Мне очень жаль, что с вами произошло подобное. Вас ждёт восстановительная терапия в ближайшие месяцы, к тому времени воспаления пройдут неокончательно, но сильно мешать это не будет, — парировала работница. — Скажите, мадемуазель, что вы помните?

Я замялась на мгновение и всерьёз задумалась над её вопросом, но ответ пришёл практически сразу:

— Легла спать в ночь перед выпуском из интерната… утром проснулась, что делала дальше — не помню, — разношёрстные мысли роились в мозгу, но ни черта не складывались в одну картину.

Сочувственный взгляд, проступивший после на лице врача, заставил ощутить себя уязвимо, а слова её — выдрали землю из-под ног:

— Ваши воспоминания постепенно восстановятся, не переживайте, — девушка ласково взяла меня за руку. — Мадемуазель, несчастный случай произошёл с вами полгода назад. У вас было очень тяжёлое состояние. Из-за этого мы были вынуждены ввести вас в искусственную кому после операций, — она массировала мою ладонь, но я почти ничего не ощущала, то ли от бессилия, то ли от того, что была сосредоточена на информации и отчаянно не хотела ей верить.

Затем она продолжила:

— Ваши показатели стабильны, самое сложное осталось позади. Но есть одна деталь, скорее всего, вы уже ощутили…

— Что с моим лицом, почему его так тянет? Там тоже шрамы? — я старалась скрыть обречённость в голосе, но совсем не получалось. И да, мне было абсолютно насрать, если я её перебила.

— Речь как раз об этом, мадемуазель, — врач взял зеркало со стола и пошёл в мою сторону.

Моё дыхание ощутимо участилось, тремор в теле начал усиливаться. Я поняла, что мне пиздец.

Я взглянула в зеркало. Кажется, даже сердце на минуту перестало биться. Я смотрела в испуганные голубые глаза чужого человека — один был с лёгким помутнением — и не могла ничего вспомнить. Совершенно. Бледное лицо местами коснулись едва заметные морщинки. Смятые светлые кудри струились по плечам, мило обрамляя овал. Зрачки были очень широкие даже при ярком свете ламп на потолке. Наверное, я впервые увидела их такими чёткими. Мысль мимолётно пролетела в голове, но я не поняла, почему пришла к этому. Нахмурилась, прикоснулась к слегка курносому носу, после — к пухлым не то от отека, не то от сраных вмешательства губам, я так полагаю, как и всё моё лицо. Я абсолютно не узнавала его, но казалось, что раньше черты были совсем другими. Словно от собственных не осталось ничего… разве что синяки под глазами — их бы я узнала всегда.

— А шрамы где? Где, сука, шрамы? Я думала, дело в них! Я не узнаю своё лицо, объясните мне, я не понимаю…

Чувство безысходности заглушало звуки вокруг. Я была не в себе. Готова была верить во что угодно, даже в существование ебучего Ада, где получаю своё наказание. Но верить в то, что незнакомое лицо в зеркале и беспомощное тело были теперь моими в настоящем мире, я не могла.

Вскипевшая кровь ощутимо согрела моё тело, на руках выступили красные пятна и дико зачесались. Кажется, мне ставили другой пакет в капельницу, пока девушка пыталась утихомирить мой гнев. У жидкости, поступившей в тело, получалось лучше. Они сделали что-то ещё, но пока я находилась в отрешённом состоянии, даже не поняла, что именно. Очень быстро глаза начали слипаться, а в теле снова ощущалась первоначальная лёгкость. Словно выебся за день и свалился на нерасправленную кровать, но тебе всё равно комфортно, ещё секунда — и окажешься в полузабытьи. Но я учту, что они заткнули меня таким способом, хоть и приятным. Последние слова, что я запомнила, были:

— Отдыхайте, мадемуазель Ри. Вам нужно много сил, чтобы учиться ходить.

***