К берегу удачи. Кривой домишко. Объявлено убийство. Три слепых мышонка

— Доброе утро, мисс Марпл. Подсаживайтесь ко мне. Я одна.

— Спасибо.

Мисс Марпл благодарно опустилась на неуклюжее фирменное кресло синего цвета.

— Такой резкий ветер, — пожаловалась она, — а я не могу идти побыстрее — из-за ревматизма.

— Я вас так понимаю. В прошлом году меня прихватил ишиас[217] — так это была просто пытка.

Дамы принялись жадно обсуждать свои болячки: ревматизм, ишиас и неврит. Хмурая девица в розовом халате с аппликацией из синих птиц, зевая, приняла заказ на кофе и пирожные. Вид у нее был устало-терпеливый.

— Здесь прекрасные пирожные, — заговорщицки прошептала мисс Баннер.

— Меня заинтересовала прехорошенькая особа, которую мы встретили, уходя от мисс Блеклок, — начала мисс Марпл. — Кажется, она ухаживает за цветами или работает в поле. Как ее зовут? Хаймс?

— Да-да, Филлипа Хаймс. Мы прозвали ее «наша квартирантка». — Мисс Баннер рассмеялась собственной шутке. — Приятная женщина, очень спокойная. Настоящая леди, ну, вы понимаете, о чем я…

— Любопытно. А я знавала одного полковника Хаймса, он служил в индийской кавалерии. Может, ее отец?

— Она Хаймс по мужу. Вдова. Ее мужа убили где-то в Италии — то ли в Сицилии, то ли еще где… Ваш знакомый мог быть отцом ее мужа.

— А нет ли у нее небольшого романчика? — лукаво предположила мисс Марпл. — С тем высоким юношей?

— С Патриком? Вы думаете? Нет, мне кажется…

— Я имела в виду юношу в очках. Я его тут как-то видела…

— Ах, вы об Эдмунде Светтенхэме! Тсс… Вон там в углу сидит его мать, миссис Светтенхэм. Право, не знаю. Вы думаете, Филлипа ему нравится? Он такой странный, порой говорит совершенно неслыханные вещи. И его почему-то считают умным, — сказала мисс Баннер с явным неодобрением.

— Ум — это еще не все, — с готовностью заметила мисс Марпл. — А вот и наш кофе.

Хмурая девица грохнула на стол поднос. Мисс Марпл и мисс Баннер принялись потчевать друг друга пирожными.

— Как интересно, что вы с мисс Блеклок вместе учились в школе. Вот уж действительно, дружба проверенная временем.

— Правда, — вздохнула мисс Баннер. — Мало кто так верен друзьям, как дорогая мисс Блеклок. Боже, как же давно это было! Такая хорошенькая девушка, она так любила жизнь! Как все это грустно!

Мисс Марпл вздохнула и покачала головой, хотя абсолютно не понимала, что же здесь грустного.

— Жизнь тяжела, — пробормотала она.

— «И бремя печалей на сердце легло», — прошептала мисс Баннер, глаза ее затуманились от слез. — Я всегда вспоминаю это стихотворение. Истинное терпение, истинное смирение. Такое мужество и стойкость должны быть вознаграждены. Мисс Блеклок достойна величайшего счастья.

— Деньги, — сказала мисс Марпл, — могут существенно облегчить жизнь.

Она со спокойным сердцем позволила себе отпустить это замечание, поскольку считала, что мисс Баннер намекает на изобилие в доме мисс Блеклок в ближайшем будущем. Однако мисс Баннер вдруг резко настроилась на совсем другой лад.

— Деньги! — с горечью воскликнула она. — Знаете, что я думаю? По-настоящему понять, что значат деньги, а скорее даже их отсутствие, можно только на собственном опыте.

Мисс Марпл сочувственно закивала.

Мисс Баннер продолжала:

— Я часто слышала, как люди говорят: «Лучше вообще не обедать, чем обедать без цветов на столе». Но приходилось ли им сидеть без обеда? Они и представить себе не могут, что это значит, такое надо пережить самому… Голод. Каково оно… когда у тебя только банка паштета и остатки маргарина… И ты годами сидишь на этом и сходишь с ума, мечтая о хорошем куске мяса с овощами. А одежда! Штопаная-перештопанная, живого места не осталось, а все убеждаешь себя, что незаметно. А поиски работы! И везде тебе говорят, что ты слишком стара. А когда вдруг подворачивается место, силы уже не те. Однажды ты падаешь в обморок и снова оказываешься на улице. А квартплата! Вечная квартплата… И обязательно надо заплатить вовремя, не то тебя выселят. На жизнь остается совсем чуть-чуть, цены-то кусаются! На одну пенсию не очень-то разживешься, не очень.

— Понимаю, — сочувственно сказала мисс Марпл.

— Я написала Летти. Случайно увидела ее имя в газете. Там говорилось про благотворительный завтрак в пользу мильчестерской больницы. Так прямо черным по белому и стояло: «Мисс Летиция Блеклок». И я вдруг вернулась в прошлое. Я сто лет ничего о ней не слышала. Она работала секретаршей у одного очень богатого человека, наверное, вы знаете, Гедлера. Летти была умной девушкой, из тех, кто преуспевает в жизни, не очень хорошенькой, но зато с сильной волей. Ну, я и подумала… подумала, что, может, она помнит меня… ведь она единственная, кого я могла попросить о небольшой услуге. Я хочу сказать… те, кого знаешь с детства, с кем училась в школе, они ведь не подумают про тебя плохо, не решат, что ты попрошайка, вымогающая в письмах деньги.

На глаза Доры Баннер навернулись слезы.