К бою!

Согласно кивнув, Корнев предложил присесть за стол. Пройдя к столу, они присели друг напротив друга и, пожелав приятного аппетита, взялись за столовые приборы. С удовольствием съев первое горячее блюдо, Корзун, сделав пару глотков вина, взглянул на сцену, на которой уже началось представление, и как бы невзначай задал интересующий его вопрос:

– Так и о чём ты со мной хотел поговорить, Андрей Алексеевич?

Отложив столовые приборы, Корнев, проследив за взглядом своего собеседника и побарабанив пальцами по столу, хмуро поинтересовался в ответ:

– Как тебе дела в нашей богоспасаемой державе?

– Дерьмо, – односложно ответил Корзун без особого выражения и спустя несколько мгновений заговорил вновь: – Честно говоря, наши внутренние политические дрязги меня волнуют не так уж сильно, меня всерьёз беспокоит армада вторжения иной расы. Она уже сейчас в значительной степени парализовала международную торговлю и сообщение, а дальше будет только хуже. Если не предпринять решительных действий сдерживания продвижения армады в глубь человеческого ареала и в конечном итоге не уничтожить врага, быть большой беде. Единственный, кто реально сдерживает продвижение армады и спасает нас всех, так это господин Бобров и его личная армия и флот.

Тяжело вздохнув, Корнев, чуть опустив голову, с глубокой печалью в голосе заговорил:

– Вот насчёт этого Боброва я и хотел бы с тобой поговорить. Я знаю, у тебя в его окружении есть свой человек, сведи меня с ним, поверь, очень надо.

– Гм-м-м… Твоя информация не совсем верна, в его окружении моего человека нет, но есть хороший знакомый, которого и ты сам очень даже неплохо знаешь, – проронил генерал Корзун, с отрешённым взглядом взирая на разворачивающуюся театральную сценку, которая на удивление была весьма недурна.

– И кто это такой, если не секрет? – с удивлением приподняв густые брови, поинтересовался Корнев, внимательно всматриваясь в лицо своего собеседника:

Хмыкнув, Корзун перевёл свой взгляд со сцены на сидевшего напротив него генерала в отставке и ответил:

– Секрет, но не персонально для тебя, имя этого человека Корнелиус…

– Вот те раз… – изумился Корнев, несколько раз при этом моргнув, чем выдал своё большое удивление. Покрутив головой, он через несколько мгновений заговорил вновь: – Право слово, неожиданно. Кто бы мог подумать, что беглый начальник личной службы безопасности самого главы Сената окажется одним из руководителей никем не признанной армии и флота, ведущего сражения в открытом космосе с грозной армадой вторжения. Поразительно, но ведь они единственные, кто реально воюет, защищая нас всех, и, надо сказать, весьма успешно.

– В этом-то и проблема, – вздохнул Корзун, – они сражаются, не получая никакой помощи вообще. Все остальные же сидят на галёрке и наблюдают, лелея надежды, что с врагом справится кто-то другой, а они себя в дальнейшем в победители возведут и внушат это обывательскому большинству и это самое большинство в это свято уверует. Вот только все они имеют одну конкретную цель – чтобы мы единственные вступили в схватку с врагом и основательно подорвали свои силы, а уж затем они нас всем скопом окончательно добьют.

Корнев в глубокой задумчивости молчал некоторое время, обдумывая каждое произнесённое заместителем начальника Генерального штаба слово. Всё сказанное имело большой смысл, с которым командир «Диких гусей» в целом был согласен. Вот только в таких условиях сидеть и сложа руки ждать для его деятельной натуры было выше его душевных сил.

– Добьют, – был вынужден честно признать Корнев, – особенно учитывая крайне сложную внутриполитическую обстановку. Пусть наши вооружённые силы полностью отмобилизованы и подготовлены кое-какие мобилизационные резервы, но если внутри страны будет ожесточённое гражданское противостояние, то всё это одним махом обнулится и вообще уйдёт в глубокий минус, если не сказать резче. Вениамин, надо срочно принимать какие-то меры, в противном случае мы все в скором времени провалимся в тартарары!

Генералу Корзуну было неприятно смотреть в глаза, переполненные болью за судьбу отечества и народа, сидевшего напротив него человека. Он был настоящий патриот своей родины, не знавший, к какой силе прибиться, где бы мог принести наибольшую пользу. Крайне неприятное и унизительное положение для человека, по-настоящему умного и способного на многие свершения, и таких, как он, было очень и очень много…

Возникла напряжённая пауза, во время которой генерал Корзун размышлял, стоит ли идти на откровенность или всё же нет. Взглянув на встроенный в наручный хронометр датчик наличия шпионской аппаратуры и не обнаружив таковой, принял решение пока ограничиться предоставлением кое-какой информации, а там уж дальше видно будет…