К черту моральные принципы

– Так у тебя что – зарплата четырнадцать тысяч?! – ахнула я. – И ты еще переживаешь! Увольняйся на фиг, сейчас курьерам столько платят! Правильно Стас сказал: где они еще найдут дуру за такие гроши работать?

– Не могу, – вздохнула Настя. – Я только месяц работаю, опыта нет. Не возьмут никуда. Ты не думай, что он злой! – начала она горячо защищать директора. – Он веселый, шутит, старается ставку побольше выбить. Но мы же бюджетники…

– Значит, завтра нас снова ожидает явление Анжелы Великолепной?

– Да. – Она помолчала. – Ты это… не дразни ее. Она на вас со Стасом тоже жаловалась.

– А мы ей чем не угодили? Недостаточно глубоко приседали, исполнясь благолепия?

Настя ничего не ответила на мою шпильку, только посмотрела с такой укоризной, что я даже устыдилась. Мне всегда бывает тяжело с такими, как она, у которых все серьезно, трагично, смертельно. Мир для них юдоль скорби, жизнь тяжкое бремя, и я со своим неуместным легкомыслием никак не вписываюсь в эту концепцию.

Она встала, одним глотком допила горькую бурду в чашке и вышла.

* * *

Мое долготерпение было вознаграждено. Минут через пятнадцать после Настиного ухода на кухне наконец-то нарисовались Дамир и Коля. Мимоходом поздоровались со мной и загрузили в холодильник пол-упаковки дешевого пива.

– А зачем вам пиво? – Сегодня я сумела преодолеть робость и даже решила сама инициировать разговор. – Вы на работе пьете?

– На работе – никогда. После. – Кажется, «Крыс»-Коля был не прочь поболтать. – Хочешь?

– Нет, я за рулем.

– Серьезно? У тебя есть машина? – это известие их откровенно удивило. Так, будто на дворе все еще восьмидесятые годы и машина является поводом для гордости и зависти.

– Ну да. А что такого?

– Да нет, ничего, – пожал плечами Коля. – У меня нет.

– Работая на Жужельского, машины не заработаешь, – вмешался Дамир. – Если ты не Сева Пухов, конечно.

– А что, Сева так много получает? – Это известие, надо сказать, меня удивило.

– Ага. Он же «звезда». Герой, кверху дырой.

– Зави-и-идуешь, – с непонятным удовольствием протянул Коля. Это звучало как старая подначка. Мне подумалось, что не первый раз они обсуждают несправедливо высокие Севины гонорары. – А ведь он эти деньги заработал.

– Мне бы его время дали. Я бы и больше заработал! – фыркнул Дамир.

– Не, тебе не дадут. Национальностью не вышел.

– Эй, ребята, я вам не мешаю? – вмешалась я.

«Крыс» хихикнул. Злость напарника его забавляла.

– У Севы рейтинги самые высокие и рекламодатели есть. А ведущий получает процент с рекламы, – снизошел он до пояснений. – Пухов – ценный кадр, ему можно даже директора на «ты» звать.

– Хммм… А мне процент с рекламы?

– Тебе? – теперь ухмылялись оба террориста. – За что?

– Ну, как бы, я ведь тоже передачу веду!

Они в ответ только заржали. Так, как будто я сказала что-то очень смешное.

– Ты только не обижайся… как там тебя зовут? – отсмеявшись, сказал Дамир.

– Алиса.

– Хорошо, Алиса. Ты только не обижайся, но ты – никто. Ноль без палочки, боксерская груша. Если ты уйдешь, никто из слушателей даже не заметит. А вот если Сева уйдет – программа накроется. Сечешь?

– Секу. Звучит довольно оскорбительно.

– Ну уж извини. Зато правдиво.

– А ты, похоже, не любишь Севу. И Жужельского не любишь.

– А за что мне их любить? Ноги целовать, что на работу взяли? Колян правильно сказал – я национальностью не вышел. Не то давно бы уже на «Русском радио» рвал рейтинги.

Коля скептично ухмыльнулся, демонстрируя свое несогласие с последним утверждением напарника, и достал сигареты.

– Пошли, подымим.

– Пошли, время есть.

Я дала им время дойти до курилки и прокралась следом. Как выяснилось, не зря, обсуждение будущих злодеяний шло полным ходом. «Крыс» весь излучал предвкушение и восторг, Дамир был настроен более скептично:

– Все-таки «Атриум».

– Народу много.

– Нормально. Толпы не будет, если пораньше приехать.

– Ну ладно. Завтра в одиннадцать.

– Зажжем.

– Погоди орать. Времени будет мало, мне еще в мечеть успеть.

– Да ладно, успеешь, не дрейфь. Это будет бомба, чувак!

– Столько радости. Было бы из-за чего…

– Вот ты где! – Восторженный возглас худосочного поклонника застал меня в недвусмысленной позе у дверей курилки. – А чего это ты делаешь? – с неподдельным изумлением поинтересовался этот дебил.

– Занимаюсь пассивным курением на расстоянии, – сквозь зубы прошипела я, увлекая идиота с собой в сторону кухни. Не хватало еще, чтобы террористы пошли проверять, кто подслушивает их злодейские планы.

– Да? Правда? А у меня закончилась смена. Теперь мы можем пойти домой.

О господи! Неужели это создание решило, что я сидела здесь два часа в предвкушении сомнительной прогулки с ним под ручку до метро?

– Какое счастье! – Яда в моем голосе хватило бы, чтобы переморить всех крыс в округе. – Я вообще-то на машине.

– О, здорово. Я живу в Жулебино.

– С чем тебя и поздравляю. – Я обернулась и с тоской посмотрела на дверь курилки.