К югу от Авалона

– А вот и вы, Стин, – откуда-то сбоку вынырнул Блэквуд. – Я вас ждал примерно в это время. – Как видите, у нас тут нет конторки регистратора, ничего такого. Мой кабинет прямо за этой дверью. Я позову кого-нибудь, чтобы проводили вас в комнату, потом спускайтесь вниз. Если хотите перекусить с дороги, то накрыт ленч. Это вон туда и направо по коридору. Ну, то есть это не совсем ленч… так, разные закуски, сэндвичи и свежие фрукты. Большинство наших гостей не утруждает себя ранними подъемами, кроме завзятых рыболовов. А многие только к полудню спускаются к завтраку. Вот моя дочь и предложила объединить завтрак и ленч в общий стол с закусками. Она где-то прочитала, что сейчас в моду входят так называемые «континентальные завтраки», когда вы сами кладете на тарелку себе все, что хотите…

– У вас очень предприимчивая дочь. Ей приходит в голову множество идей.

– О, да, – глаза Блэквуда вспыхнули от гордости. – Она с отличием закончила женский колледж Уэллсли20. Не знаю, уж чему ее там научили, но идей в голове теперь масса. Прочитывает по пять газет и три журнала за день. Правда, на Тире с этим проблематично, всю почту доставляют с Санта-Каталины с задержкой.

– Вы говорите обо мне?

В холле показалась девушка, точнее молодая женщина лет двадцати пяти-тридцати. Блондинка с угольно-черными глазами и красным ртом.

Я едва не разжал пальцы и не уронил саквояж, настолько она была красива. Это была яркая, эффектная, бьющая наповал красота, и девушка прекрасно отдавала себе в этом отчет. Наверняка когда она шла по тротуару, ее преследовал звон разбитых фонарных столбов и визг покрышек, вызванный водителями, которые с отвисшей челюстью пялились ей вслед, а не на дорогу.

При этом Мэри Энн Блэквуд не пользовалась никакими косметическими ухищрениями. Ее губы алели сами по себе, как и совершенно натуральным был розовый румянец, слегка проступающий на фарфоровой коже. Белокурые волосы длиной до середины шеи были гладко расчесаны и разделены на косой пробор со взбитой челкой. А демонические глаза подчеркивали длинные черные брови, распахнувшиеся на широком лбу подобно птичьим крыльям – опять же, насколько я мог судить, самой естественной формы без помощи щипчиков и карандашей.

Одета она была тоже в монохромную гамму. Белое платье с пышной юбкой, кружевным воротником и длинными рукавами перехватывал черный корсет на шнуровке, облегающий осиную талию девушки.

– Вы и есть Дуглас Стин, частный детектив, которого нанял папа? – спросила она меня деловитым тоном. – А я Мэри Блэквуд. Пойдемте, я сама провожу вас до комнаты и все тут покажу.

Девушка смотрела на меня чуть снисходительно, словно была опытной медсестрой, а я новым пациентом, только что поступившим в ее клинику.

Это привело меня в чувство. Сглотнув слюну, я поспешил за ней по лестнице.

– Вот ваш номер, – сказала Мэри, пропуская меня во вполне современную просторную комнату, отделанную в фермерском стиле, показавшимся мне фальшивым. Стены были выкрашены новой белой краской, а балки мореного дуба выглядели декоративными.

Тем не менее, номер был светлым и просторным, а широкие окна открывали вид на сад и край утеса, за которым полоской угадывался океан. Над одним из окон я с удивлением увидел кондиционер – довольно редкое явление даже для Лос-Анджелеса, не говоря уже о сельской гостинице на забытом богом острове.

– За этой дверью – ванная комната, – пояснила девушка. – У каждого постояльца она своя.

– Очень милый номер, – пробормотал я.

– Вам правда нравится? Конечно, нам пришлось многое переделать. Тут был обычный старый особняк. Спальня хозяина, хозяйки, будуар хозяйки, детская комната… Пришлось сломать все внутренние перекрытия, чтобы сделать уютные одинаковые номера и ванные комнаты. Даже пришлось переделать каминные дымоходы. Особняк не очень большой, как вы могли заметить. Здесь всего восемь комнат для постояльцев. В мансарде еще пять комнатушек для прислуги. Мы с отцом живем в башне. У него спальня на этом этаже, дверь в там, в конце коридора, а ко мне надо подняться наверх по винтовой лестнице.

– Вы живете наверху башни? – осоловело переспросил я.

– Да. Я сама выбрала эту комнату. У меня на чердаке есть телескоп, люблю изучать летом звездное небо. Да перестаньте вы на меня так смотреть, будто я зачарованная принцесса из сказки! – топнула она ногой. – Я не виновата, что родилась с такой внешностью. Волосы мне достались от папы, пока он не облысел, а глаза от мамы. Так бывает, если бы вы читали новейшие генетические исследования.

– Отец упоминал, что вы блестяще закончили колледж, мисс Блэквуд.

Девушка скривила красные губки, будто моя реплика не стоила внимания.

– Пожалуйста, зовите меня Мэри.

– Не Мэри Энн?