К колдунье не ходи

С тяжелым сердцем возвращались они назад. Им предстояло выполнить страшную обязанность: сообщить матери о том, что она только что лишилась второй своей дочери. По всей видимости, Лена либо уже умерла, либо умрет в ближайшее время. Что касается маленького Коли, наверное, мальчик тоже серьезно пострадал в аварии. Как сообщить Ларисе Львовне, что в течение нескольких дней она потеряла сразу троих близких людей?

Кто-то другой, возможно, смог бы сообщить эту новость женщине, но только не сыщики. Даже закаленный Ваня отказался от такой обязанности. Дойдя до дома несчастной матери, все трое встали словно вкопанные.

– Как хотите, а я не могу! – простонала Алена.

– Я тоже!

Ваня ограничился тем, что просто кивнул.

– Сейчас мало будет толку оттого, что мы придем к Ларисе Львовне. Ничего нового она нам все равно не расскажет. Сперва надо узнать хоть какие-то новости. Тогда уж и заявимся к ней.

И вся троица, дружно развернувшись, зашагала обратно к дому, в котором еще недавно жила счастливая молодая мать и ее малыш. Каким же зверем надо быть, чтобы погубить жизнь двух невинных человек!

Глава 8

Коляска все так же сиротливо стояла в подъезде. Женщинам, прикатившим ее от перекрестка, не хватило сил, чтобы затащить ее к себе наверх. А возможно, они так поступили, потому что коляска заняла бы слишком много пространства в их небольших квартирах? Потеря квадратного метра полезной площади могла стать катастрофой для обитателей здешнего жилого фонда.

– Может быть, отнесем ее к той славной тетеньке, которой ты помог с продуктами?

– У нее живет куча народу. Куда ей еще чужую коляску?

– Все равно, надо спросить. Сразу видно, коляска дорогая. Хоть и без люльки, а все равно украсть могут.

И Ваня пошел наверх. Подруги потопали за ним. Дверь им открыла давешняя хозяйка, только на сей раз глаза у нее были покрасневшими, а губы – скорбно поджатыми.

– Да мне уж рассказали о трагедии! – воскликнула она, увидев Ваню и девушек. – Вы там были?

– Ужасно!

– Говорят, Лену сбила машина. И надежды на то, что она выживет, очень мало.

– А мальчик?

– Его тоже увезли вместе с матерью. Скажите, мы можем оставить у вас Ленину коляску?

– Конечно. Тут у Лены была цепь с замочком.

И женщина сноровисто залезла в имевшийся на крышке коляски карман. Оттуда она извлекла цепь и в один миг приковала коляску к перилам.

– Вот так.

Женщина немного помолчала, оглядывая результат своих усилий, а затем взглянула на друзей:

– Я видела, вы долго сидели у нас перед подъездом на скамейке. Лену ждали?

– Да.

– А если не секрет, зачем она вам была так нужна?

Друзья замялись. И пожилая женщина, видя их колебания, прибавила:

– Я ведь хорошо знала Лену.

– Вот как… Видите ли, мы хотели поговорить с Леной о… о ее сестре – Ульяне.

Женщина выразительно поджала губы. Только теперь ее лицо выражало не скорбь, а откровенное неодобрение:

– Появлялась тут такая, – процедила она сквозь зубы. – Сразу вам скажу, мне эта особа сильно не понравилась! Аферистка!

– Так уж сразу и аферистка?

– По всем повадкам – да! Лгунья, воровка и мошенница!

– Воровка? Мошенница?

– Моя приятельница ее случайно увидела, сказала, что эта девушка к ним в бухгалтерию с косметикой приходила. Торговала вразнос, товар свой очень нахваливала. Ну, женщины, ясное дело, стали к ней подходить. Кто с кошельком, кто – так.

– И что? Косметика оказалась поддельной?

– Она сейчас вся такая, – отмахнулась женщина. – Не в том дело. Но после ухода этой Ульяны у моей приятельницы кошелек пропал. И не у нее одной!

– И она считает, что это сделала Ульяна?

– Больше никого постороннего у них в бухгалтерии в тот день не было. А девушка у них в бухгалтерии долго крутилась. Со всеми перезнакомилась, чай пить села. У нее была возможность пошарить по сумкам. Тем более что она видела, сколько у кого денег. Признайтесь, она вас пыталась обмануть?

– Видимо, теперь уже этого не узнать. Ульяна умерла.

Женщина шагнула назад и испуганно прикрыла ладонью округлившийся рот:

– Ой! А я-то ее только что ругала! Воровкой обозвала! Нехорошо как!

– Вы ведь сказали правду.

– Да, но… А как она умерла?

– Ее зарезали.

– Жуть какая! – передернулась женщина. – Не могу сказать, что мне ее сильно жаль, но… Нет, все равно, это ужасно, когда убивают человека, пусть даже такого негодного, как Ульяна!

– Она часто сюда приходила?

– Особенно часто, пока Ленка беременной ходила. Что ни день, тут она. Я одно время даже думала, что Ульяна тут ради Филимона крутилась, он тогда еще здесь бывал. Наверное, надеялась, что мужика у сестры отобьет. Две сестры, а такие непохожие. Лена – тихая, воды не замутит. А от Ульяны – одно только беспокойство.

– А где отец Лениного ребенка?

– Филимон Сергеевич? Да уж передо мной он не отчитывается. Сдается мне, что во всем мире вообще мало найдется людей, перед кем этот человек согласился бы отчитываться.

– Такой богатый?

– А то! Квартиру эту он Ленке подарил. Еще когда она беременной ходила, он ее сюда поселил. А как родила, собственность на нее и ребенка оформил.

– Надо же! Наверное, Лена была ему очень благодарна?

– Лена – да, а вот Ульяна вечно воду мутила.

– Почему?