К неведомым берегам

И с вала, и с крепости, и даже с берега, к которому приблизилась кавалькада, видно было, что на верхней палубе судна и на реях происходит какая-то невообразимая суета: матросы готовятся спускать паруса, но паруса не спускаются, на носу топчутся люди у якорных канатов, как бы приготовляясь становиться на якорь, но якоря не бросают - судно продолжает идти своим курсом.

Однако все время бесплодно повторяемое требование "остановитесь", видимо, наконец, дошло до слуха стоявших на капитанском мостике командиров, молодого моряка и высокого пожилого человека в штатском европейском костюме. Моряк что-то ответил в рупор, после чего, однако, корабль продолжал двигаться в прежнем направлении, заметно приближаясь к самому берегу и уходя из-под обстрела пушек крепости.

- Кажется, довольно дурака валять? - вполголоса спросил высокий.

Моряк оглянулся и, улыбнувшись, громко отдал команду отдать якоря.

Тщетно всматривались всадники в название корабля "Юнона", написанное на неизвестном им языке: расшифровать надписи так и не удалось.

- Только бы не дать им появиться сейчас на корабле! Надо их предупредить... - шептал высокий. - Спускайте шлюпку и шлите мичмана.

И через полминуты четырехвесельная шлюпка с распущенным на корме вопреки всяким правилам невиданным в этих местах государственным флагом стрелой понеслась к берегу, приглашая катер следовать за собой. Быстрые и уверенные действия мичмана произвели нужное впечатление на испанцев, и они вместо немедленного осмотра прибывшего корабля послушно повернули свой катер вслед за шлюпкой.

Сухощавый и ловкий мичман выскочил из шлюпки на берег и направился к группе спешившихся всадников. Навстречу ему шел, отделившись от группы, такой же, как и он, молодой человек, сын коменданта, дон Люиз де Аргуелло, за отсутствием отца исполнявший его обязанности.

- Мосье комендант? - спросил мичман, прикладывая руку к шляпе, и, когда тот утвердительно кивнул головой, продолжал по-французски: - Наше судно российское. Мы удостоены чести иметь у себя на борту представителя его величества императора российского камергера высочайшего двора, генерала и кавалера, господина Резанова. Идем в Монтерей, но авария заставила нас войти в первый же порт и невольно стать вашими гостями, господин комендант. Починившись, мы будем продолжать наш путь.

- Почему вы не остановились по требованию крепости и моего катера? спросил дон Люиз.

- У нас на судне никто не говорит по-испански, - весело и непринужденно ответил мичман Давыдов. - А кроме того, видя вашу блестящую кавалькаду, мы вообразили, что удостоены торжественной встречи и потому можем поближе подойти к берегу. Его превосходительство, наверное, не замедлит принести по этому поводу свои извинения, господин комендант.

Свита Аргуелло, успевшая окружить беседующих, громко расхохоталась после того, как толстый патер поспешно вслух перевел слова мичмана о якобы происшедшем недоразумении.

- О прибытии в Америку и, может быть, именно к нашим берегам его превосходительства, - заговорил Аргуелло, - мы были уведомлены нашим правительством, но в депеше были названы два ваших судна...

- "Надежда" и "Нева", господин комендант!

- Совершенно верно.

- Эти судна отправлены его превосходительством обратно в Петербург, а сам он остался здесь на некоторое время в качестве полномочного и главного начальника наших американских областей, - поспешил сообщить Давыдов.

- Не откажите, господин офицер, засвидетельствовать его превосходительству мое глубочайшее почтение и сердечное приветствие, сказал Аргуелло, подавая и крепко пожимая Давыдову руку. - Передайте, что мы были бы рады видеть у себя его превосходительство и господ офицеров к двум часам, к обеду. Я пришлю лошадей и проводника.

- Капитан русского корабля поручил мне осведомиться у вас, господин комендант, будет ли ваша крепость отвечать на салют?

- Конечно, непременно, господин офицер, ведь вы наши дорогие гости! Вы давно в плавании?

- Целый месяц, господин комендант.

- Наверное, соскучились по свежим продуктам?

- О да, но, по правде сказать, нуждаемся только в овощах, - соврал Давыдов.

- Я сейчас же распоряжусь о доставке свежей провизии для вашей команды на корабль. От свежей говядины, надеюсь, тоже не откажетесь?

- Очень обяжете вашей любезностью, господин комендант, - радостно ответил мичман и, отдавши с полупоклоном честь Аргуелло и его свите, быстро сбежал по откосу к шлюпке.

- Ура! - кричал он, приближаясь к "Юноне". - Давайте салют и готовьтесь принимать продовольствие!

В подзорную трубу отчетливо было видно, как кавалькада взбиралась в гору, а на самом гребне ясно обозначились силуэты двух остановившихся всадниц.

- Да тут даже женщины есть, Николай Петрович, - заметил Хвостов, опуская трубу.

- По-видимому, - усмехнулся Резанов, - вам скучать не придется.

Теперь суматоха перекинулась на потонувший в пороховом дыму корабль, содрогавшийся от звонких теноровых воплей медных малокалиберных пушек. С последним выстрелом "Юноны" басовито и бестолково, не соблюдая интервалов, стала отвечать береговая батарея.